'
Читаєте зараз
Чужі серед своїх. Кого дискримінують в українських клубах і як із цим боротися

Чужі серед своїх. Кого дискримінують в українських клубах і як із цим боротися

Дмитро Кузубов

В последние годы в Украине значительно увеличился уровень ксенофобии и гомофобии. В частности, результаты опросов, проведенных в 2015 и 2018 годах Киевским международным институтом социологии, демонстрируют рост предубеждений наших сограждан к людям других национальностей. По данным прошлогоднего исследования, 20,5% респондентов «не пускали бы в Украину» африканцев (в 2015-м – 14,4%), а 12,6% – евреев (в 2015-м – 5,4%).

Насилие по отношению к представителям ЛГБТ-сообщества происходит регулярно – не только на улицах со стороны радикалов, но даже в клубах, ориентированных на ЛГБТ-тусовку. В прошлом году правозащитники мониторингового центра «Наш світ» насчитали 324 проявления гомофобии, трансфобии, дискриминации и других нарушений прав ЛГБТ. Что примерно в полтора раза больше, чем в 2017-м.

Photo: Progress Bar / Amie Galbraith

ДОРОГО И СЕРДИТО

20 января этого года в столичном гей-клубе LIFT произошел досадный инцидент. По словам киевлянки Анастасии Приходько, ее друга избил охранник, пока они ожидали такси в холле. Девушка утверждает, что парня били руками и ногами «по лицу и в пах». Приехавшим на место сотрудникам полиции охранник объяснил свой поступок тем, что «какие-то пьяные выходили, как обычно».

В декабре 2017-го в том же клубе охранники избили транс-женщину. При составлении заявления полицейские иронично комментировали документы пострадавшей, в которые была вклеена мужская фотография.

«Обычно LIFT не заботится о безопасности своих посетителей, – объясняет правозащитница, глава департамента PR и медиакоммуникаций Kyiv Pride София Лапина. – Охрана клуба, как ни парадоксально, гомофобна. Клуб нанимает у «левой» конторы охрану, которая не понимает, что такое права человека, никогда не проходила тренинги о правах ЛГБТ. Они могут спокойно дать, нежно говоря, пилюлей любому, кто как-то не так себя ведет или им не понравился».

Інфографіка: Правозахисний ЛГБТ-центр Наш Світ / Звіт «Злочини та інциденти ненависті в Україні» (2018 р.)

Представители LIFT парируют тем, что в «мире не существует ни одного ночного заведения, где никогда не возникало бы проблем с охраной» и отрицают любые обвинения в гомофобии.

«Наша охрана не может писать в соцсети и выкладывать видео недостойного поведения отдельных посетителей, потому что это было бы нарушением прав человека, – говорит арт-директор клуба LIFT Константин Гнатенко. – К сожалению, в Facebook не пишут благодарностей условным Ване или Коле за то, что не дали отморозить яйца на бетонной плите, а посадили в такси с обязательным отчетом о «доставке тела». Лично я считаю, что если бы все гетеросексуальные мужчины были такими же толерантными и терпимыми, как наши охранники, в Украине исчезла бы проблема гомофобии».

София Лапина также акцентирует внимание на том, что LIFT дискриминирует лесбиянок и бисексуалок: цена на вход для мужчин – 200 грн, в то время как для женщин – 400 грн. Аналогичный gender fee gap существует в разных клубах, не только в столичных.

«Геи всегда платили за вход меньше, еще во времена «Джема» (гей-клуб в Харькове, который закрылся  в прошлом году, – Заборона), – рассказывает активистка харьковского Pride Hub и президентка женского объединения «Сфера» Вера Черныгина. – На ЛГБТ-вечеринки в клубе «Жара» вход для мужчин стоит 150 грн, для женщин – 200 грн. В арт-клубе «VAZOVSKY» – 70 грн и 100 грн соответственно. Мы боремся с этой странной дискриминацией внутри сообщества и проводим собственные вечеринки для женщин в нашем Pride Hub. Вход, кстати, бесплатный».  

В LIFT разницу в цене на вход для парней и девушек объясняют тем, что заведение предназначено «для мужчин-геев». Подобным образом объясняют свою ценовую политику и владельцы других клубов.

Несмотря ни на что, LIFT популярен. По словам Лапиной, представители ЛГБТ, у которых есть проблемы с охраной и руководством клуба, все равно возвращаются туда, потому что у них невелик выбор мест для свободного отдыха. Гораздо безопасней и комфортнее многие представители столичного ЛГБТ-движения, считает правозащитница, чувствуют себя в техно-клубах.

«Клубы близкие к рейв-культуре – Closer, Otel’, Mezzanine – хоть и не являются ЛГБТ-пространствами, но открыты для всех, – продолжает Лапина. –  Прогрессивная молодежная тусовка ходит в эти альтернативные клубы и достаточно безопасно себя чувствует, потому что там обычно тусуется молодежь, которой все равно, какой ты ориентации и какого ты цвета кожи».

Представители ЛГБТ-сообщества также отмечают, что в странах Западной Европы, США и Юго-Восточной Азии гей-клубы отождествляются с хорошей музыкой и яркими шоу. В клубы приходит в том числе гетеросексуальная публика, они служат колоссальным источником дохода в туристическом секторе экономики. В то же время квир-культура в Украине, особенно в регионах, остается маргинализированной. Как утверждает харьковчанин Денис Р., в его городе ситуация с правами ЛГБТ «намного плачевней, чем в Киеве», а местный гей-клуб является «воплощением безвкусицы».  

«Единственный гей-клуб полуторамиллионного Харькова похож на сельскую дискотеку, – утверждает Денис Р. – В заведении, законспирированном под сауну, обычно на манеже все те же, из колонок играет Ольга Полякова, а местные транс-дивы поют Елену Ваенгу, сыплют обсценной лексикой и отпускают сальные шутки в адрес посетителей. В марте клуб должен перебраться в более просторное помещение, но я не думаю, что формат кардинально изменится. Раз в месяц вечеринки для ЛГБТ также проводятся в рок-клубе «Жара», но и там полнейший «совок» и тлен».

Photo: Unsplash / Alex Holyoake

НАЦМЕНЬШИНСТВА НЕ В ФАВОРЕ

Харьковчанин Андрей Ш. вспоминает, как бронировал столик на мальчишник для своего друга в клубе PLAZMA, расположенном в спальном районе Харькова.

«Меня спросили: будут ли среди гостей не славяне?» – рассказывает Андрей Ш. – Любопытно, что было бы, ответь я «Да!». Запретили бы приходить всей компании? Или попросили бы «не славян» подождать  у входа?»

Этот клуб известен, в частности, тем, что в сентябре прошлого года его работу заблокировали активисты Нацкорпуса. Они мотивировали свои действия тем, что в клубе якобы продают алкоголь несовершеннолетним и торгуют наркотиками.

Как утверждает уроженец Армении Артур К., подобные ситуации скорее являются исключением из правил: сегодня в украинских клубах «отдыхает много иностранцев и они в основном с деньгами», соответственно, руководству заведений «не выгодно не пускать их». Однако около двух лет назад с ним все же произошел неприятный случай. Артуру не давали пройти в харьковский ресторан-пивоварню «Старгород» – попасть в заведение удалось лишь после разбирательств с администрацией.

«Меня не пустили в ресторан без объяснений, – рассказывает Артур К. – Я позвал администратора. Он объяснил, что приходит много студентов из Туркменистана, они напиваются, потом из общаг приезжают их друзья и избивают посетителей. И поэтому временно в выходные дни решили не пускать их. Передо мной извинились и в итоге пропустили. Я понимаю эту ситуацию, но действий администрации не приветствую».

Межнациональная рознь порой приводит к трагическим последствиям. В мае 2017-го в поселке Ольшаны (Харьковская область), где проживают около сотни ромов, произошел конфликт между местной властью и жителями. В массовой драке, которая переросла в стрельбу, ранили четырех ромов, один из них вскоре скончался в больнице. Четырех подозреваемых, в том числе депутата Харьковского облсовета, бывшего главу поселкового совета Ольшан Алексея Литвинова и его сына, нынешнего главу поссовета Андрея задержали, однако вскоре отпустили под домашний арест.

Глава ромской общественной организации «Чачимо» Николай Бурлуцкий утверждает, что до этого происшествия в одно из заведений Ольшан не пускали ромов. Дискриминация прекратилась лишь после того, как пролилась кровь.

«В Ольшанах есть ресторан, в который пару лет назад в принципе не пропускали людей ромской национальности, – заверяет Николай Бурлуцкий. – Запрет мотивировали тем, что кто-то из ребят надебоширил там. После убийства рома в Ольшанах информация о дискриминации со стороны заведений ко мне не поступала».

Інфографіка: Правозахисний ЛГБТ-центр Наш Світ / Звіт «Злочини та інциденти ненависті в Україні» (2018 р.)
Інфографіка: Правозахисний ЛГБТ-центр Наш Світ / Звіт «Злочини та інциденти ненависті в Україні» (2018 р.)

Менеджерка PR-агентства Bagels & Letters и координаторка харьковского PrideHub Ксения Левадная утверждает, что национальную нетерпимость иногда проявляют даже в прогрессивных заведениях.

«Однажды на тренинге для музыкальных менеджеров в Киеве я завела разговор об инклюзии и многие начали спрашивать: что это? Кажется, впервые услышали само слово, – рассказывает Ксения Левадная. – Пока говорила о людях с инвалидностью и ЛГБТ+ меня еще понимали, но когда речь зашла о ромах, арт-директорка одного киевского клуба, удивленно спросила: ромы – это кто? Я объяснила – она сказала, что на порог их не пустит».

Photo: Unsplash / Emmanuel

ИНКЛЮЗИЯ СТРЕМИТСЯ К НУЛЮ

Диджей из Запорожья Юрий Астахов, он же Yura Blade, не видит с детства. Шесть лет назад Астахов стал сенсацией шоу «Україна має талант», тогда ему было всего 13. Сегодня Юрий является резидентом запорожского пати-бара «Кокос». В украинских клубах он чувствует себя вполне комфортно.

«Мне в принципе очень даже комфортно в клубах, рассказывает  Юрий Астахов. – Со мной всегда сопровождающее лицо, я всегда хожу со своим другом, менеджером. Когда я был несовершеннолетний – ходил с мамой, как только 18 лет исполнилось, спасибо маме, стала уже без своего присутствия отпускать. Если ты занимаешься диджеингом, главное – просто подавать качественный музыкальный продукт. Есть у тебя физические особенности или нет – абсолютно неважно».

Вместе с тем, посещать клубы людям, вынужденным передвигаться на колясках, проблематично. Часто в залы ведут многочисленные ступеньки, в туалетах узкие двери, нет поручней, в некоторых вмонтированы «чаши Генуя» вместо унитазов. Из-за этого люди с особыми потребностями не могут туда попасть без посторонней помощи.

«Пару раз я бывал в харьковском клубе «Галактика», там крепкие мужчины – охрана на входе – могут помочь заскочить, – заверяет IT-специалист Леонид Балдин, вынужденный передвигаться на коляске. –  Был в Art Area DK, много ступенек, но куча доброжелательных людей и все тоже как-то решается. Одно из любимых мест – School Pub на улице Рымарской. Там все дико неудобно, куча лестниц. Но мне нравится, там все говорят на английском и никто не задает глупых вопросов. Мне очень комфортно в пивобарчике «ХаБар» возле моего дома – там есть пандус. Я могу прийти туда и уйти, когда хочу. Туалет, конечно, как и везде, недоступен, но зато рядом с домом».

Отсутствие инфраструктуры для людей с инвалидностью – проблема, которая выходит далеко за рамки развлекательной индустрии. Леонид рассказывает, что в Харькове специально оборудованного туалета нет даже в областной больнице, а трамваями, проезд в которых для людей с особыми потребностями бесплатный, он не может пользоваться из-за отсутствия пандусов.

«В Харькове с инклюзивностью плохо обстоят дела, – отмечает Леонид Балдин. – Хочу, чтобы туалеты везде были доступны для меня. Чтобы если я, например, выбираюсь погулять с женой или сходить на ужин в ресторан раз в месяц, не нужно было звонить туда предварительно и уточнять, смогу ли я туда попасть, оборудован ли там туалет. Не обязательно все переоборудовать. Туалеты, конечно, – критичная штука. А если нет пандуса, то хорошо бы на входе в заведение поставить несколько крепких мужчин, уверен, что они смогут помочь».

Photo: Unsplash / Pim Myten

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Чтобы общество становилось терпимей к каждому, независимо от цвета кожи, сексуальной ориентации и физических возможностей, в Европе и в Украине создаются такие проекты, как Progress Bar (в Амстердаме) и фестиваль Plan B (в Харькове).

Progress Bar был основан в британском Брайтоне в 2015-м, а сейчас мероприятия под таким названием ежемесячно проходят в Амстердаме. Музыка на вечеринках колеблется в диапазоне от sci-fi techno до реггетона и кудуро (музыкальный жанр, который появился в 80-x в Анголе – Заборона), а артисты предварительно делятся с аудиторией своими взглядами и гражданской позицией.

«Задача Progress Bar – не просто поддержка радикальной клубной культуры, но и развитие солидарности внутри комьюнити и субкультур, среди артистов и людей, которые посещают все эти вечеринки, – объясняет основатель проекта Юха Ван’т Зельфде. – Одни придут на дискуссию, но узнают о музыке, о существовании которой даже не подозревали. Другие наоборот, придут исключительно ради музыки, но услышат о важных социальных проблемах. Совмещая дискуссии и вечеринки, мы смешиваем комьюнити и популяризируем разнообразие».

Юха Ван’т Зельфде утверждает, что пресловутая европейская толерантность и инклюзивность, о которой так много говорят в Украине, – стереотип, который не всегда соответствует действительности. На фоне роста праворадикальных настроений в странах ЕС агрессия против тех, кто по тем или иным признакам отличается от большинства, порой случается даже в таком, казалось бы, беспрецедентно свободном городе, как Амстердам.

«Это миф, что Европа лояльна ко всем, – продолжает основатель Progress Bar. – К сожалению, агрессия и насилие против тех, кто отличается от других, все еще происходит. Андеграундные клубы, техно-клубы более дружественны к представителям ЛГБТ, но коммерческие, мейнстримные заведения по-прежнему относятся к «чужакам» настороженно. А люди с особыми потребностями лишены возможности посещать многие андеграундные клубы, у которых часто нет денег на инфраструктуру – лифты, пандусы, специально оборудованные туалеты и т.д.».   

Photo: Facebook / PLAN B fest

По такому же принципу, как и амстердамский Progress Bar, работает и харьковский фестиваль Plan B – своего рода симбиоз конференций и вечеринок.

«Мы стараемся отбирать прогрессивных музыкантов, которые к тому же разделяют наши ценности, и приглашать людей, которые стараются изменить что-то в своих городах», – рассказывает директорка Plan B Алина Ханбабаева.

Основная цель фестиваля – познакомить клубную публику с новыми идеями и объединить вокруг темы толерантности. Организаторы Plan B объясняют, что фестиваль, по сути, «нормализирует нормальное».

«Хотелось бы, чтобы руководитель клуба или культурного пространства, проверял его по чек-листу, – подчеркивает Алина Ханбабаева. – Легко ли сделает заказ незрячий или неслышащий человек? Что предпринято для безопасности однополых пар или транслюдей в моем пространстве? А для женщин? Хорошо ли моя охрана понимает, что непривычно выглядящий человек не обязательно несет угрозу порядку? Как мы в принципе предотвращаем проявление насилия? Это вопрос общей этики, уважения всех ко всем. Некоторые пункты этого чек-листа, признаюсь, мы сами не всегда проходим. Например, лестницы в немногочисленных харьковских пространствах, где можно проводить различные ивенты, практически неизбежны. Именно поэтому мы собираемся, привозим экспертов и говорим об этом: чтобы хотя бы лет через десять слова «клуб», «культурное пространство» автоматически означали «безопасно», «удобно», «для всех».

Хочется верить, что в Украине будущего ценности, которые декларируют Plan B и Progress Bar, станут нормой для всех, а уровень ксенофобии, гомофобии и других видов нетерпимости к тем, кто отличается от большинства, снизится. Очевидно, что стать полноценной частью цивилизованной Европы мы сможем лишь после того, как европейский курс будет закреплен не только в Конституции, но и в голове каждого украинца.

 

Це важливо.

Із червня ми вимушені призупинити проект. Тому зараз нам дуже важлива ваша допомога. Підтримайте Заборону.

Сподобався матеріал?

Підтримай Заборону на Patreon, щоб ми могли випускати ще більше цікавих історій