Революция для IT. Заборона рассказывает, как Украина стала убежищем для многих беларуских айтишников
За лжесвидетельство в Украине почти не наказывают, хотя статья за это есть. Рассказываем, почему так

Жизнь

Нормальное искусство. Заборона рассказывает, кто и зачем создал студию для художников с синдромом Дауна

Дивный новый мир

В Нагорном Карабахе возобновились боевые действия. Это начало новой войны? Заборона отвечает на главные вопросы
Тюрьма по-русски. Заборона рассказывает, как ВИЧ-положительных крымчан убивают в российских колониях
Скандальные FinCEN Files. Рассказываем, какие украинские банки и олигархи фигурируют в расследованиях

Среди нас

Холокост – одна из главных трагедий 20 века. Заборона отвечает на самые распространенные вопросы о нем

Между нами

Меж двух огней. Заборона рассказывает версию убийства Шеремета, которую проигнорировала полиция.
Часть 2
Меж двух огней. Заборона рассказывает версию убийства Шеремета, которую проигнорировала полиция.
Часть 1

История

«Твои тонкие пальчики мне бы на член». Заборона рассказывает, как активистки борются с уличными домогательствами

Не вовремя

Гендер и выборы. Рассказываем, почему в Украине так мало женщин-политиков

Без цензуры

Улыбчивые и добрые лица. Игорь Дудник – в «Уровне цензуры»
Оптика как часть терапии. Анатолий Белов — в «Уровне цензуры» на Забороне

Не вовремя

Режиссер Николай Халезин 20 лет сопротивляется режиму Лукашенко. Заборона рассказывает о политизации беларуского театра

Среди нас

Традиция и беспорядок. Как ультраправые и консерваторы срывают мероприятия

Визуальные истории

Заборона опубликовала расследование убийства Павла Шеремета. Вот что нужно о нем знать — коротко
За чем прячется фасад? Визуальная прогулка Забороны
Селами Полесья и Донбасса: пешее путешествие в неизвестность
Как мы отдыхали этим летом в Украине. Заборона рассказывает, где и как провели первое коронавирусное лето украинцы
Революция для IT. Заборона рассказывает, как Украина стала убежищем для многих беларуских айтишников
Подробнее
За лжесвидетельство в Украине почти не наказывают, хотя статья за это есть. Рассказываем, почему так
Нормальное искусство. Заборона рассказывает, кто и зачем создал студию для художников с синдромом Дауна
Холокост – одна из главных трагедий 20 века. Заборона отвечает на самые распространенные вопросы о нем

Дивный новый мир

В Нагорном Карабахе возобновились боевые действия. Это начало новой войны? Заборона отвечает на главные вопросы
Тюрьма по-русски. Заборона рассказывает, как ВИЧ-положительных крымчан убивают в российских колониях
Скандальные FinCEN Files. Рассказываем, какие украинские банки и олигархи фигурируют в расследованиях
Гендер и выборы. Рассказываем, почему в Украине так мало женщин-политиков
Меж двух огней. Заборона рассказывает версию убийства Шеремета, которую проигнорировала полиция.
Часть 2
Меж двух огней. Заборона рассказывает версию убийства Шеремета, которую проигнорировала полиция.
Часть 1

Без цензуры

Улыбчивые и добрые лица. Игорь Дудник – в «Уровне цензуры»
Оптика как часть терапии. Анатолий Белов — в «Уровне цензуры» на Забороне

Не вовремя

«Твои тонкие пальчики мне бы на член». Заборона рассказывает, как активистки борются с уличными домогательствами
Подробнее
Режиссер Николай Халезин 20 лет сопротивляется режиму Лукашенко. Заборона рассказывает о политизации беларуского театра

Визуальные истории

Заборона опубликовала расследование убийства Павла Шеремета. Вот что нужно о нем знать — коротко
За чем прячется фасад? Визуальная прогулка Забороны
Селами Полесья и Донбасса: пешее путешествие в неизвестность
Как мы отдыхали этим летом в Украине. Заборона рассказывает, где и как провели первое коронавирусное лето украинцы

Среди нас

Традиция и беспорядок. Как ультраправые и консерваторы срывают мероприятия
Подробнее
Гендер и выборы. Рассказываем, почему в Украине так мало женщин-политиков