Год назад, 27 сентября 2020-го, началась война в Карабахе — одна из самых кровопролитных в регионе в 21 веке. Война продолжалась 44 дня и за это время унесла жизни по меньшей мере 6700 человек. Стороны до сих пор уточняют потери, процесс обмена пленными не завершился, международные наблюдатели призывают Азербайджан и Армению расследовать совершенные военные преступления. Журналист JAMnews Артур Хачатрян, который освещал войну прошлой осенью, снова съездил в Степанакерт (Ханкенди), чтобы узнать, как живут его жители сегодня.
Дисклеймер: в материале используются топонимы, принятые в Армении и непризнанной «Нагорно-Карабахской Республике».
Война закончилась 9 ноября 2020 года — поздно вечером в этот день премьер-министр Армении Никол Пашинян согласился передать под контроль Азербайджана часть непризнанной «Нагорно-Карабахской Республики» — земли, не входившие в состав Нагорно-Карабахской области советского Азербайджана, а также территории, которые азербайджанские войска успели занять осенью 2020 года, в том числе и стратегически важный город Шуши (Шуша). Под контролем Армении осталась столица непризнанной «Нагорно-Карабахской Республики», город Степанакерт, который азербайджанцы называют Ханкенди. Президент Азербайджана Ильхам Алиев, в свою очередь, согласился на то, что в этот регион войдут российские миротворцы — на днях Алиев заявил, что позитивно оценивает их присутствие в Карабахе, хоть и имеет к ним ряд претензий.
Поражение в войне привело к глубокому политическому кризису в Армении. Здесь до сих пор протестуют родственники погибших и пропавших без вести. Азербайджан, вернувший контроль над некоторыми территориями, обещает вернуть в Карабах беженцев, которые были вынуждены уехать оттуда в первую войну, 30 лет назад. Однако сейчас на эти земли никого не пускают под тем предлогом, что территории заминированы.
Все еще «дорога жизни»
Чтобы понять, в каком положении оказался Нагорный Карабах после войны, достаточно проехать по Лачинскому коридору. Этот шестикилометровый участок дороги, прозванный «дорогой жизни», связывает Армению с непризнанной республикой. Он находился под контролем Карабаха с 1992 года до самого конца войны: Карабах потерял его в ноябре 2020-го. Сейчас безопасность передвижения по Лачинскому коридору обеспечивают российские миротворцы.
Не доезжая до коридора, еще на территории Армении стоит табличка «Свободный Арцах приветствует вас». На некогда оживленной трассе теперь можно заметить лишь немногочисленные машины. А в самом начале коридора высвечивается другая надпись на русском: «Лачинский коридор — зона ответственности российских миротворцев».
Хорошо укрепленные блокпосты россиян стоят каждые 5 километров. Снимать их строго запрещено. Солдаты просят показать документы, иногда проверяют багажники машин. Они вежливы, обычно желают доброй дороги проезжающим.
Возникает ощущение, что вокруг зона отчуждения: заброшенные деревни, оставшиеся после войны окопы и следы осколков на асфальте и заборах домов. Это тяжелое зрелище для армян, но еще тяжелее им видеть город Шуши (Шуша), со взятием которого и закончилась вторая карабахская война. Уже при подъезде в глаза бросается большая строительная площадка: Азербайджан ускоренными темпами строит дороги и туннели.
Рядом с городом расположился последний российский КПП коридора, в пяти метрах от которого стоят азербайджанские солдаты. Армянскую надпись «Шуши» на крепости сменило азербайджанское название города — «Шуша», а рядом с азербайджанскими флагами развевается турецкий — красный с полумесяцем.
Позиции противоборствующих сторон теперь располагаются между Шуши и Степанакертом (Ханкенди), в некоторых местах на расстоянии нескольких десятков метров друг от друга. Столица Нагорного Карабаха теперь находится фактически на линии соприкосновения.
Живой и тихий Степанакерт
Если случайно попасть в Степанакерт, не зная его предыстории, вряд ли можно догадаться о том, что еще год назад город подвергался жестким ударам современных оперативно-тактических ракетных комплексов и реактивных систем залпового огня.
Сейчас Степанакерт практически полностью восстановлен. Здесь ускоренными темпами строят новые жилищные комплексы, чтобы обеспечить кровом вынужденных переселенцев. Их несколько десятков тысяч. Часть вернулась в Карабах и до сих пор живет в гостиницах и общежитиях, другие остались в Армении, а третьи и вовсе уехали в Россию.
Степанакерт — все тот же чистый и приятный городок с вечерними кафе и освещенными фонтанами. С закатом центр оживляется, однако из ресторанов не звучит громкая музыка, машины по городу ездят спокойно, а люди словно стесняются смеяться в полную силу.
Следы войны на зданиях практически стерты, но раны в душах людей по-прежнему свежи: почти каждая семья потеряла родственника или друга.
На некогда оживленном рынке продавцам приходится высматривать немногочисленных покупателей. Раньше сюда захаживали гости из Армении и даже туристы из других стран. Сейчас поток мизерный, рассказывает Донара Барсегян, которая уже более 10 лет прямо на рынке печет женгялов хац, фирменные карабахские лепешки: «Месяц спустя после войны людей стало очень мало. Немногие приезжают, а некоторые вообще уезжают. Раньше было хорошо. Очень много людей было».
Тетя Донара с рынка не уходила: пекла хлеб с зеленью, фирменное блюдо карабахцев, даже в разгар войны. С утра пекла и раздавала его солдатам, а потом шла собирать зелень для начинки, чтоб начать все сначала на другой день. Донара — почти символ города. Она всегда на месте, что бы ни случилось.
«Тяжело людям сейчас. Финансовая помощь от государства была полезной, но этого мало. Есть отток из республики. Некоторые приходят сюда за большими сумками — а потом уезжают с ними в Россию. Но есть и те, кто возвращается. Люди боятся, что снова может начаться война. Русские говорят, мол, пока мы здесь, можете быть спокойны, но все же», — говорит Донара.
Российские миротворцы
К российским миротворцам здесь относятся хорошо, и люди надеются, что их миссию продлят. Согласно совместному заявлению глав России, Армении и Азербайджана от 10 ноября 2020 года, если через 5 лет после размещения ни одна из сторон не предложит прекратить миссию, российские миротворцы останутся. Но 2025 год кажется здесь очень далеким.
Давид Бабаян, министр иностранных дел непризнанной республики, заявляет, что Азербайджан уже сейчас готовит почву для отказа от миротворческой миссии.
«В целом люди доверяют миротворцам, и это не нравится Азербайджану и Турции. Поэтому они всячески пытаются дискредитировать российских миротворцев различными способами. Сейчас пытаются показать, что у России одинаковые интересы с Турцией и Азербайджаном, что все уже решено, что Азербайджан возьмет Арцах под свой контроль, и никто этому не будет препятствовать. Но мы считаем Россию братской для нас страной», — говорит он.
Однако даже присутствие российских солдат не предотвращает случаи нарушения режима прекращения огня. Правда, после войны серьезных инцидентов не фиксировали, однако время от времени выстрелы звучат, а люди получают ранения. Обстрелам подвергаются и населенные пункты.
Село Кармир Шука (Красный Базар) сейчас оказалось на линии соприкосновения, хотя до войны оно находилось далеко в тылу. Азербайджанские позиции размещены всего лишь в километре от домов. После войны по Кармир Шука стреляли несколько раз — пока обходилось без жертв. Местным тяжело жить в таких условиях. Несмотря на это, практически все жители вернулись в село после окончания боевых действий.
«Когда стреляют, сразу попадает в нас»
Оставаться или уезжать — пожалуй, главный вопрос, которым задаются жители Нагорного Карабаха. После войны это уже другая земля: нет стабильности и уверенности в завтрашнем дне. Местные уверены, что обстрелами и различными провокациями Азербайджан хочет углубить эту нестабильность и заставить оставшихся жителей выехать.
Джульетта Арутюнян соглашается на интервью после долгих уговоров. Ее сын оставил дома жену, пятерых детей и записался добровольцем. Воевал до последнего дня. Сама она с мужем переждала войну в Армении. Вернулась через несколько дней после подписания документа о прекращении огня.
«Мы будем жить тут, что бы они ни делали. Это земля наших предков. Только их посты очень близко находятся. Хотелось бы, чтобы отошли немного. Потому что, когда стреляют, сразу попадают в Красный Базар», — рассказывает она.
Но, разумеется, отводить назад войска никто не будет. Этому селу еще повезло: соседнее село Тагаварт разделилось на две части — армянскую и азербайджанскую. Позиции сторон находятся прямо между домов, местами их разделяет всего пара десятков метров.
В отличие от Тагаварта и Кармир Шука, город Мартуни живет в относительном спокойствии. Азербайджанские позиции здесь можно разглядеть только в бинокль. Во время войны Мартуни подвергался ожесточенным бомбежкам, но сейчас здесь царит тишина. Жизнь вернулась в привычное русло, но на лицах многих жителей все та же печаль.
В центре города тишину нарушают звуки пианино, виолончели и скрипки. В музыкальной школе полно учеников даже в субботу. Их стало гораздо больше после войны, когда сюда переселились жители перешедших под контроль Азербайджана населенных пунктов.
«Война непосредственно повлияла практически на все семьи. Есть семья Агасян, где на войне погибли два брата. Один был героем войны 16-го года и нашим учеником. Это трагично, сложно словами описать. Есть погибшие сын и отец», — говорит Альвина Багдасарян, директорка местной школы.
Она пережила уже третью войну. Как почти все здешние мужчины, ее муж и сын тоже пошли добровольцами. Мартуни смог выдержать натиск противника, хотя в начале войны Азербайджан стремился прорвать линию обороны именно в этом направлении.
Может ли быть четвертая война? Может, говорит Анаит. Но уезжать все равно не собирается: «И речи быть не может, — отрезает она. — Будем жить, как раньше».
Оставшаяся под контролем армянской стороны территория непризнанной «Нагорно-Карабахской Республики» фактически полностью отрезана от Армении. Но официальный Ереван не собирается отказываться от вопроса статуса Нагорного Карабаха.
Сейчас, год спустя после войны, главная задача местных властей — вернуть оставшихся в Армении переселенцев в Карабах. Они считают, что понадобятся десятки лет, чтобы восстановить довоенные темпы развития. А простые жители думают, что в любой момент нужно быть готовыми к войне. Люди уверены, что она неизбежна.
Борьба в плоскости дипломатии
По мнению президента Азербайджана Ильхама Алиева, год назад его страна законно воспользовалась своим правом на самооборону, а сегодня готова к переговорам о мирном соглашении с Арменией. Об этом Алиев заявил на уровне глав государств и правительств в ходе 76 сессии Генеральной Ассамблеи ООН 23 сентября 2021 года.
В то же время, по его словам, административной единицы под названием «Нагорный Карабах» не существует. Алиев также вспомнил, что 27 сентября 2020 года, спустя три дня после его выступления на Генассамблее ООН, Армения «перешла в широкомасштабное наступление против военных позиций и гражданских лиц Азербайджана». Соответственно, Азербайджан начал контрнаступление и «восстановил свою территориальную целостность и историческую справедливость. Нагорно-карабахский конфликт остался в прошлом».
По словам Алиева, теперь можно начать переговоры о делимитации и демаркации границ, что вернет мир в регион. К тому же есть предложения и по транспортным проектам, в частности, по Зангезурскому коридору, который соединит основную часть Азербайджана с Нахичеванской Автономной Республикой и Турцией, — это создаст новые возможности для региона.
«Однако мы все еще не видим позитивной реакции от Армении на наше предложение», — заявил он.
На той же 76 сессии Генассамблеи ООН премьер-министр Армении Никол Пашинян выступил с заявлением, что «право народа Нагорного Карабаха на самоопределение не может быть отменено, а карабахский конфликт не может считаться урегулированным в результате применения силы». Пашинян отметил, что урегулирование конфликта возможно только в рамках переговорного процесса под эгидой Минской группы ОБСЕ.
