16 июля в Рубежном активисту-антикоррупционеру во второй раз за полгода подожгли авто. 15 июля в Днепре двое неизвестных избили местную правозащитницу. 7 июля жертвой поджога автомобиля стала дочь одесского активиста, а 22 июня сожгли машину экоактивисту из Киева. Это лишь несколько примеров нападений на общественных активистов за последний месяц. С 2019 года в Украине растет количество преследований тех, кто борется с коррупцией, незаконной застройкой и отстаивает права людей. Заборона поговорила с пострадавшими активистами и рассказывает, почему жертв среди них становится только больше.
«Мы не бегаем с плакатами. Наш инструмент — компьютер и принтер»
Около 3 часов ночи 22 июня 2021-го возле одного из многоквартирных домов Новой Дарницы в Киеве вспыхнуло авто. Двое неизвестных облили машину каким-то веществом и скрылись. Огонь с подожженного автомобиля перекинулся на соседние, также припаркованные во дворе — повредил и их. Подожженная машина принадлежала киевскому экоактивисту Александру Сильченко, известному как Алексей Кот. Мужчина с 2016 года борется с незаконной застройкой парков на Дарнице.
«Соседи позвонили среди ночи — говорят: «Саша, твое авто полыхает!» Я на балкон — действительно горит, — рассказывает Забороне о событиях той ночи Сильченко. — Вызвал пожарных, полицию. Но на тот момент все уже сгорело дотла, а подозреваемых не нашли до сих пор».
Александр Сильченко в центре. Фото предоставлено Александром Сильченко
Поджог машины экоактивист связывает со своей деятельностью. Говорит, что вместе с общественной организацией «Парки Дарницы» они успели «многим насолить». В подтверждение этого предположения вскоре после поджога Сильченко позвонил неизвестный. Диалог начался со слов вроде «Ты же понимаешь — если суешь нос не в свои дела, должен готовиться к проблемам», вспоминает экоактивист. Кто звонил, он не знает, ведь полиция так и не идентифицировала собеседника.
«Они думали, что напугают меня таким образом. Но все это меня только раззадорило. Если на то пошло, то нас считают быдлом, которое даже права голоса не имеет. Меня такой вариант не устраивает», — говорит Сильченко.
Он киевлянин, вырос в Дарницком районе и из года в год наблюдал, как тот меняется: обрастает бесформенными многоэтажками, теряет клочки зелени и становится «железобетонным гетто». В 2016-м Сильченко был далек от активизма: покупал с братом поврежденные автомобили, ремонтировал и перепродавал их дороже — владел чем-то вроде семейного бизнеса. Но пять лет назад его терпение лопнуло. В 2016-м на Позняках компания «Житлоинвестбуд-УКБ» на месте озера Утиное собиралась построить 27-этажку на почти 1300 квартир. Местных это не устраивало. Они собирали желающих присоединиться к протестам через соцсети.
«Позвали через фейсбук, я пришел и остался [в активизме] надолго», — говорит Сильченко. В том году ему и другим противникам застройки пришлось выходить на акции протеста и даже иметь дело с титушками. Озеро все же удалось отстоять.
А дальше Сильченко взялся защищать парк Партизанской славы, который относится к природно-заповедному фонду Украины. Сначала вместе с единомышленниками жалобами и письмами к местной власти убрали из центра парка платные качели, огражденные забором. Потом — более 30 кофе-машин, которые мешали проходу. Сейчас же прилагают усилия, чтобы избавиться от самовольно построенного ресторана, который когда-то назывался «Колыба», а сейчас — Forest cafe. Чтобы «выселить» бизнес из парка, мужчина обращался в экологическую инспекцию, к киевской администрации, в полицию. В конце концов, говорит он, 14 апреля постановили, что ресторан надо демонтировать, но он до сих пор по неизвестным причинам работает.
Чтобы с незаконной застройкой и бизнесом было проще бороться, в 2021-м Сильченко вместе с единомышленниками зарегистрировал общественную организацию «Парки Дарницы». Говорит, что раньше, когда они действовали исключительно как физические лица, на них «смотрели, как на местных сумасшедших, которые сами не знают, чего хотят». Теперь же «проще войти в городской совет, в районный» и действительно влиять на решения.
«Мы не занимаемся акциями, когда бегают с плакатами и что-то громят. Наш инструмент — это компьютер, принтер и визиты на официальные комиссии и встречи, — объясняет экоактивист. — Если мы пытаемся построить правовое государство и требуем справедливости, то и действовать надо по закону».
Несмотря на стремление бороться дальше, Сильченко признает: в Украине как активист ты не чувствуешь себя защищенным. Из-за этого опускаются руки, ведь получается, что у кого деньги — у того и правда. Мужчина не исключает, что ему будут угрожать и в дальнейшем. Ведь если раньше все ограничивалось «детскими обвинениями в фейсбуке вроде «Давай встретимся», то сегодня уже перешли к активным действиям.
«Но я продолжу делать то, что делаю, — уверяет Сильченко. — Иначе зачем вообще в этой стране жить?»
«Горячие» точки
В 2019-м правозащитники насчитали 83 случая преследования общественных активистов. За 2020 год зафиксировали уже 101 такой случай, о чем свидетельствуют данные годового доклада Центра прав человека ZMINA. Вместе с тем за июль 2020-го – июнь 2021-го Ассоциация украинских мониторов соблюдения прав человека в деятельности правоохранительных органов задокументировала 107 случаев преследований и давления на представителей гражданского общества. То есть первое полугодие этого года не уступает прошлому по числу нападений.
Самыми опасными сферами остаются борьба с коррупцией, защита окружающей среды и защита прав ЛГБТ+ сообщества. А среди «горячих» точек, где нападения случаются чаще всего, правозащитники называют Киев, Одесскую и Харьковскую области. Чем больше ресурсов в городе и регионе, тем больше конфликтов там возникает.
Например, на харьковскую лесбийско-феминистскую организацию «Сфера» с 2017 года нападали 28 раз: били окна, забрасывали хаб печенью животных, рассказывает Забороне спикерка организации Amnesty International Ukraine Екатерина Митева. Полиция же открыла только три уголовных производства, да и те не расследуют должным образом.
В Украине за последние восемь лет стало проще проводить массовые акции и мирные собрания, ведь полиция и власти идут навстречу и обеспечивают охрану. Но таких положительных сдвигов нет в вопросе защиты прав конкретных активистов и активисток, говорит Екатерина Митева.
«Если речь об ЛГБТ-активистах и активистках, то проблема в том, что в законодательстве даже нет статьи о нападениях на почве ненависти в контексте гомофобии. [Если говорить о других сферах], это и проблема полиции, и проблема законодательства. Если это преследование, сталкинг — наказания, скорее всего, не будет. Лучше расследуют дела, когда речь идет о побоях или повреждении имущества, но это тоже не всегда. Активисты, вовлеченные в антикоррупционную сферу или в борьбу за окружающую среду, затрагивают интересы крупных компаний, политиков высшего ранга. Здесь речь идет о больших деньгах, потому и опасность высока», — объясняет спикерка правозащитной организации.
Екатерина Митева
Получается замкнутый круг, добавляет она: правоохранительные органы не могут должным образом защитить людей, поэтому происходят нападения, за которые опять никого не наказывают, и, соответственно, насилие или преследования повторяются. Бездействие полиции Митева связывает с «недостаточной автономностью» правоохранителей от высокопоставленных и состоятельных людей в Украине.
«Когда начали запугивать, я стал только подробнее разбираться»
В Одессе с 2011 года с незаконной добычей песка и вывозом мусора борется активист Леонид Колесниченко. Он — бывший военный и милиционер на пенсии. Говорит, что проблему заметил десять лет назад, когда песок из одесских карьеров стали вывозить чуть ли не тоннами, а в сторону карьеров начали регулярно ездить грузовики, полные мусора.
«Раньше в Одессе было много полей фильтрации [где очищали сточные воды, которые местные использовали для полива], — объясняет Колесниченко Забороне. — Но в 1970-х с этих полей началась эпидемия холеры — Одессу закрыли на два месяца, а жителям запретили пользоваться водой из упомянутых полей. Сейчас на этом участке песчаный карьер и несколько прудов».
Леонид Колесниченко
Активист говорит, что лично видел, как грузовики вывозят песок оттуда днем и ночью почти каждый день. Используют его для строительства многоэтажек, а также детсадов и детских площадок. В незаконной добыче Колесниченко подозревает одесскую строительную компанию «Будова» и городского голову Геннадия Труханова [о незаконных многоэтажках «Будовы» и связи компании с мэром Заборона делала расследование].
Незаконную добычу Колесниченко оценивает примерно в миллион гривен прибыли в день. Кроме этого его беспокоит еще и экологический аспект: песок насыщен химикатами, ведь недалеко устроили свалку, где лежат бытовые и медицинские отходы, останки животных.
«Мы отправляли песок на анализ в лабораторию. Они сказали, что там целая таблица Менделеева», — вспоминает активист.
Чтобы положить конец преступной схеме, Колесниченко вместе с одесской журналисткой Еленой Кравченко, активистом Олегом Михайликом и другими, как он говорит, теми, «кто в теме», регулярно пишут обращения в районную администрацию, к мэру, президенту, правительству, обращаются в полицию из-за бездействия госорганов. Как-то Колесниченко подсчитал, что за месяц вызывал полицию на место преступления 20 раз. Но все безрезультатно: в ответ активисты получают отписки о том, что это не в чьей-то компетенции, а полиция только открыла дело о краже. Впоследствии дело переквалифицировали на «нарушение правил охраны или использования недр», но за три года расследования подозреваемых не нашли.
Фото предоставлено Леонидом Колесниченко
За свою настойчивость активист чуть не поплатился жизнью: в 2019 году в него стреляли на полях фильтрации, в том же году бросили гранату. Тогда повезло: он успел скрыться на автомобиле. В 2020-м недовольные деятельностью Колесниченко пришли к нему домой и подожгли автомобиль во дворе. Полиция дело зарегистрировала, но виновных так и не нашла. А 18 июня 2021-го неизвестные подожгли машину его дочери, которая стояла в гараже. Результатов расследования тоже нет.
«Когда меня начали запугивать, я стал только подробнее разбираться, — объясняет Колесниченко. — Я уже пуганый-перепуганный и свою жизнь прожил. Но у меня есть дочь, внучка, и я хочу, чтобы они жили в стране, где действуют законы».
Информированность и готовность действовать
Украина на фоне ближайших соседей — России, Беларуси — в вопросе возможности заниматься активизмом выглядит неплохо, считает спикерка Amnesty International Ukraine. Ведь там людям вообще сложно заявлять о своих правах даже на акциях протеста. В Украине же есть демократические основы для этого. Но на фоне пандемии даже в европейских странах и Штатах, где культура активизма выше, стало сложнее отстаивать свои права. Также в Украине все дополнительно осложняют коррупция и недостаточно высокий уровень правовой грамотности. Ранее Заборона писала, как защитить себя и не сесть за самооборону, а также как действовать, если вы стали жертвой изнасилования.
Изменить ситуацию можно, если гражданское общество будет давить на правоохранительные органы, чтобы те расследовали дела и наказывали виновных, считает Митева. Тогда в стране будут прецеденты и нападающие будут знать, что могут поплатиться за свои действия. Самим же активистам и активисткам представительница Amnesty International Ukraine советует идти до конца. И если дело не рассматривают местные правоохранители и судьи, следует жаловаться в Европейский суд по правам человека. Ведь в таком случае речь идет уже об имидже всей страны, поэтому на кейс обратят внимание высшие органы власти.
«Нужно интересоваться и знать свои права, понимать, когда можно и нужно обращаться в полицию, не быть равнодушными, если становитесь свидетелями преступления. Речь идет об осведомленности, информированности и готовности действовать», — объясняет Митева.
