Чего ждать от кризиса на польско-беларуской границе? Будет ли война? Независимый беларуский политолог Артем Шрайбман отвечает на эти и другие вопросы

Польша и Беларусь сейчас находятся в состоянии наивысшего напряжения за историю отношений независимых стран. 8 ноября под конвоем беларуских силовиков сотни беженцев пытались прорвать границу, чтобы попасть в Европейский Союз. Это стало продолжением масштабного кризиса, который длится уже несколько недель — беженцы пытаются через Беларусь попасть на территорию Евросоюза, в чем им активно помогает беларуская власть. Риск вооруженного столкновения между Польшей и Беларусью как никогда высок — а соседние страны закрывают свои границы от Беларуси. Мы попросили независимого беларуского политолога Артема Шрайбмана объяснить, что происходит и чего нам ждать. 

Беларуская власть не скрывала, что после санкций (особенно после последнего, четвертого пакета, введенного в июне) она ослабила контроль на границах. [Александр] Лукашенко говорил: если вы хотите поменять ситуацию, то отменяйте санкции, садитесь за стол переговоров. Потом стало понятно, что беларуская власть помогает мигрантам добираться до границы, находить нужные места на границе, прорывать границу и так далее. 

Какие именно будут санкции — пока вопрос. Точно будут санкции на компании, связанные с перевозкой людей — «Белавиа», видимо, попадет под еще более широкие запреты. Говорят о санкциях и против беларуских аэропортов, но, откровенно говоря, я не знаю, как это будет работать — европейские компании и так туда не летают. Угрожают санкциями тем авиакомпаниям, которые летают с Ближнего Востока в Беларусь — видимо, турецким, иракским и другим. Могут и еще что-то придумать, например, расширить существующие секторальные санкции против различных секторов беларуской экономики.

Ответ Беларуси будет зависеть от того, что примут. Вообще сейчас базовый настрой на эскалацию. Если санкции будут символическими, то Беларусь точно будет продолжать делать то, что она делает, пока у нее есть такая возможность, пока ее не одернет [Владимир] Путин или мигранты по какой-то причине не перестанут ехать. Если санкции будут очень жесткие, то Минск посмотрит на выгоды и издержки. Например, перекрытие транзитного движения будет означать, что Беларусь лишится статуса транзитной страны и возможности пропускать через себя грузы. А это очень сильно бьет по Китаю и России, основным партнерам Беларуси.

Пока что Москва поддерживает то, что делает Лукашенко. У нее та же риторика: она критикует Запад за миграционный кризис. Но я думаю, что ситуация, в которой Путин захочет остановить Лукашенко, возможна — например, если дойдет до реальных столкновений. Путин прямо сейчас не заинтересован в военных конфликтах со странами НАТО. Тем более, могут подключиться Германия и США. У Путина сейчас другой настрой — запустить без проблем Северный поток, наладить отношения с немецким правительством, а не устраивать войнушки или поддерживать их, потому что Лукашенко так захотел. Но пока Путин не видит для себя серьезных издержек в этом миграционном кризисе. 

Риск вооруженных столкновений между польскими и беларускими пограничниками не нулевой — более того, он растет. Я не говорю, что мы сегодня в шаге войны, но чем больше напряженности и провокаций, тем ближе мы к тому, что у кого-то дернется рука на спусковом крючке. Беларусь усиленно движется в сторону страны-изгоя, отчасти ей уже стала. Представить себе концлагеря на десятки тысяч человек или расстрелы родственников я не могу, но, в принципе, мы движемся по траектории от того, какой Беларусь была два года назад, в сторону туркменских и северокорейских образцов.