Боевые действия между Израилем и Палестиной продолжаются. Вот что говорят люди, которые живут под обстрелами с обеих сторон
С 7 мая между Израилем и Палестиной проходят боевые действия. Ситуация настолько накалена, что многие уже прямо называют ее войной. Поводом стал судебный процесс по вопросу о выселении нескольких арабских семей из их домов в Восточном Иерусалиме. Все продолжилось взаимными обстрелами со стороны боевого подразделения ХАМАС из Сектора Газа и Армии обороны Израиля. Кроме того, в городах Израиля со смешанным населением (таких, как Лод, Яффо, Хайфа) начались серьезные стычки евреев с арабами. Партнеры Забороны «Новая газета» и «Громадское» поговорили с людьми, которые живут в Израиле и Палестине — мы публикуем этот материал с небольшими сокращениями.
Ришон-ле-Цион (центр страны, недалеко от Тель-Авива)
Константин, digital marketing manager в Министерстве туризма Израиля:
«Несколько дней назад в девять часов вечера начался массированный обстрел центра страны, в 21:20 мы первый раз спустились вниз, потому что у нас нет защищенной комнаты. Мы спустились на первый этаж — он не очень защищен и не очень подходит с точки зрения службы тыла, потому что у нас открытое пространство, там нет входной двери. Пришлось ложиться на землю и прикрывать голову руками, чтобы не прилетели осколки.
Между первой сиреной и второй, которая была около десяти, нас успели позвать в соседний дом, где находится бомбоубежище. Там уже собрались все жильцы дома. Нам подсказали код домофона и сказали, что в любой момент мы можем туда приходить. Как только начинает звучать сирена в этом районе, есть полторы минуты, чтобы укрыться (полторы минуты даются жителям Ришон-ле-Циона, — ред.). Мы как раз можем уложиться в это время.
На второй день было более-менее тихо до трех часов дня, потом начались обстрелы ближе к Реховоту, а это близко от Ришона и Ашдода. То, что разрывается над Ашдодом, слышно из дома, потому что у нас тонкие стены и есть щели в окнах.
Самое главное — не поддаваться панике. Если ты дома, ты знаешь, что минимум, что можно сделать — это выйти на улицу, а лучше спуститься подальше от последнего этажа. Если ты на улице — попытаться забежать в соседний подъезд, если ты в автобусе посреди чистого поля на трассе — выйти, лечь на землю и защитить голову руками».
Иерусалим
Валерия, журналистка:
«На работе я дружу с арабом. Сейчас он носит с собой газовый баллончик, потому что ему постоянно кричат в спину, что он должен умереть, что он «мерзкий араб». Сегодня со мной говорил малознакомый человек, который сделал мне комплимент и добавил: «Я защищу, если нужно, тебя от арабов». Есть люди и среди моих знакомых израильтян, которые говорят, что арабы должны умереть.
Вчера мы видели с балкона, как в сторону Израиля летят ракеты. Моя соседка-израильтянка присылает в «домашний чат» слова поддержки. Мне было больше всего непонятно, как можно что-то делать, когда все это происходит.
Некоторые люди обесценивают твой «сверхчувствительный подход» и говорят: «Это нормально, ну послушай, ну Израиль всегда… ну, ты что, ну зачем, «аколь сабаба» (ивр. «все классно», — ред.)». Я на это отвечаю, что моя психика как раз реагирует самым нормальным образом. Наверное, израильтяне, которым это кажется нормальным — это уже люди с искаженной психикой».
Бат-Ям (рядом с Тель-Авивом)
Влада, сотрудница отделения скорой помощи в больнице «Асаф Арофе»:
«Первую ночь каждые 15 минут были сирены, поэтому поспать не удалось. На работе, когда звучала сирена, нужно было перевозить все кровати с больными в защищенную зону. Семьи больных были в стрессе, плакали, мы бросали все свои лекарства и капельницы и бежали в укрытие.
В Бат-Яме начались беспорядки, и когда были взрывы, не было точно понятно, что именно взрывается. Очень часто приезжали парни после драк или перестрелок. Тяжелых раненых не было, но побитых было много.
Тем не менее я считаю, что винить всех арабов или всех евреев нельзя. В больнице я не смотрю на национальность человека и на его религию, меня это не волнует. Внутри коллектива мы все одна семья, а пациенты для меня одной национальности — пациенты.
Вчера по дороге домой одна медсестра сказала, что считает нужным выгнать всех пациентов-арабов из больницы, а еще — что все медбратья-арабы не приходят на работу, потому что стесняются смотреть другим людям в глаза. Как по мне, это ужасно. Я сегодня обратилась к начальству с этим, потому что слышать это просто противно, этому не место в больнице».
Сектор Газа
Оксана, живет в Секторе Газа с 2008 года:
«На небольшой территории Сектора Газа сейчас проживает около 2 миллионов человек. В то же время здесь нет системы уведомлений и бомбоубежищ.
Из домов мы не выходим, поскольку дороги разбиты, магазины не работают, постоянно происходят точечные бомбардировки.
В последний день Рамадана с 4 часов утра на парковую зону и летние площадки перед окнами моего дома упало до 50 ракет. Потом бомбардировки перекинулись на дорогу и выходящие на нее дома. Конечно, фасады этих домов уже не существуют. На следующий день с другой стороны моего дома на площадку, где раньше дети играли в футбол и запускали воздушных змеев, обрушился такой же залп.
Разрушаются как частные дома, так и многоэтажки, где расположены офисы государственных учреждений, СМИ, частные кабинеты врачей. Дома стоят близко друг от друга — разрушение одного приводит к уничтожению соседних и, разумеется, всей городской инфраструктуры.
Кроме того, разрушаются дороги, в частности те, что ведут в больницы.
Нарушены поставки электроэнергии, есть проблемы с водой. Поскольку здесь нет централизованного водоснабжения, каждый дом обеспечивают им с помощью электро- или бензонасосов.
На многих улицах разрушены канализационные системы. Температура сейчас достигает 30 градусов, и в воздухе стоит ужасный запах.
Наши родственники в Украине уже не раз обращались в Министерство иностранных дел (чтобы организовать эвакуацию, — ред.), мы отсюда тоже созванивались с консулом. Сегодня уже четвертый-пятый день этих переговоров — нам говорят, что работа продолжается.
Для всех, кто хочет уехать, открыли границу с Египтом. Но для этого нужна предварительная запись, кроме того — «зеленый коридор», без которого передвижение любого транспортного средства по дорогам очень и очень опасно. Перевозить людей могут только машины Красного креста.
Многие украинцы, выходцы из постсоветских стран пытаются поддерживать связь друг с другом. Но иногда девушки говорят, что писать нет сил, потому что трясутся руки, отправлять голосовые сообщения сложно, потому что стучат зубы. Общее напряжение приводит к тому, что нет сил просто встать после всех этих бомбардировок и помочь тем, кто рядом».
