Жители оккупированного Донбасса в течение семи лет сталкиваются со сложностями при поступлении в вузы. Некоторые из них едут учиться в Россию, некоторые — на подконтрольную Киеву территорию, но многие остаются на малой родине, несмотря на будущие проблемы с трудоустройством. Татьяна Котельникова пообщалась с подростками, которые столкнулись с этим выбором, и рассказывает, как им приходится принимать сложные решения.
«Для меня было дико, что нужно изучать русский язык»
Кате 17 лет, и семь из них она живет в оккупированной Горловке. В этом году она закончила 11 класс и подала документы сразу в несколько университетов Донецка — поступила в Донецкий национальный университет на бюджет.
При выборе университета Катя учитывала несколько факторов, и язык был одним из них. Девушка объясняет, что в 2014 году, когда она училась в пятом классе, изучение украинского языка сначала уменьшили в два раза, оставив один урок в две недели, на котором изучали литературу и язык, а позже — когда она училась в десятом классе — и вовсе убрали из учебной программы.
«Я бы хотела поступать в Украину, но мои знания украинского языка сильно упали с тех пор, как мы перестали изучать его в школе, — рассказывает Катя. — Если раньше я могла еще услышать украинскую речь, то в последние два года вообще нет. Для меня это было дико, что нужно было изучать русский язык».
К выбору будущей специальности Катя подходила очень серьезно. Несколько вариантов, говорит она, сразу отпали, поскольку не только не гарантируют трудоустройства за пределами Донецка и Луганска, а прямо отбирают возможность покинуть эти территории в будущем. Так происходит, например, с юридическими специальностями.
«Здесь [будущие юристы] изучают законы «ДНР», которые очень похожи на законы России, — объясняет она. — Но если я приеду в Россию, то не смогу там работать юристом официально, потому что учила не их законы, а законы «ДНР». В Украине тем более. И еще практически на всех юридических факультетах работает такое, что ты просто становишься невыездным. Я знаю ребят, которые учатся на 3-4 курсе юрфака и они невыездные».
Катя остается в Донецке по двум причинам. Первая — это отсутствие на подконтрольной Киеву территории Украины родственников, которые могли бы помочь девушке с переездом. Вся ее семья живет в оккупации.
«Как бы мне ни хотелось уехать, это будет тяжело, — говорит она. — В России я знаю, что у меня есть родственники, которые помогут, а в Донецке у меня семья. Поэтому идея с Украиной для меня отпала».
Вторая причина — финансовая. Обучение за пределами оккупированной территории подразумевает расходы на переезд, питание, аренду жилья на все время или до получения места в общежитии. Из-за невозможности прямого выезда с оккупированной территории на подконтрольную многие люди едут через Россию и платят при этом порядка 5 тысяч гривен за дорогу только в одну сторону. Некоторые семьи просто не могут себе этого позволить.
Третья причина, побудившая Катю учиться в Донецке, — это неосведомленность. В частности, она не знала ничего о льготных программах украинских вузов, предусмотренных для абитуриентов с Донбасса.
«Мы не знаем, какие там есть льготы, стоимость обучения, преимущества, поэтому я даже не знаю, с чем сравнивать, — говорит Катя. — Я могу сравнить вузы Донецка и российские вузы по стоимости обучения, потому что нам про это рассказывают».
Девушка добавляет, что если бы у нее была такая информация, это могло бы изменить ее выбор или хотя бы стать одним из возможных вариантов ее дальнейшего пути. «Потому что каких-то особых причин не учиться в Украине у меня нет», — говорит она.
«Украину у нас как будто отрезали»
«Политические взгляды не имеют значения сейчас, мое окружение — те, кто закончил 11 класс и у кого есть возможность, — стремятся поехать в цивилизованную страну, где развиты образование, инфраструктура, культура, где они могут развиваться, — говорит Катя. — У нас же здесь этого нет. В России это есть и многие смотрят в ту сторону просто потому, что там чаще заявляют: «У нас есть то и то» и мы это видим с экранов. Украину у нас как бы отрезали: телевидение у большинства российское, там агитируют против Украины».
Кроме того, говорит девушка, на протяжении семи лет идет агитационная кампания, рассказывающая о преимуществах обучения в вузах оккупированной части Донбасса. Благодаря легкости поступления большинство школьников остаются учиться дома.
Вдобавок власти непризнанной «ДНР» обязали выпускников заполнять неанонимную анкету. В опросник, говорит Катя, нужно внести данные о будущем месте обучения, а отказ от предоставления такой информации вызывает возмущение среди учителей.
Один поступает в Россию, другой в Украину, сидят за одной партой
«Перспектив я тут особо не вижу: здесь для меня слишком душно, тесно, — говорит Катя. — В дальнейшем я хотела бы уехать куда-то в Россию, чтобы получить российский диплом, или в другую страну».
Иллюстрация: Yehor Hryb / Заборона
Катя отмечает, что у ее сверстников разные планы, но всех их объединяют не политические взгляды, а желание жить и учиться в нормальных условиях. Несмотря на все препятствия, все же есть школьники, которые их преодолевают и поступают в украинские вузы.
«Мне кажется, если бы большинство из нас знало, что [в Украине] есть хорошие льготы и они реальны, если бы было больше информации на этот счет, то больше людей захотело бы поступать в Украину, — говорит Катя. — Они и сейчас поступают, но не в большом количестве: у нас, например, в классе из 28 человек один поступает в Украину, трое — в Россию, а все остальные остаются здесь».
Несмотря на разные взгляды на будущее, школьники, говорит девушка, не конфликтуют между собой.
«Если кто-то был не согласен [с позицией], реакция такая: ну, не согласен и не согласен, ладно. Не оскорблять же и не общаться. Вот один мальчик поступал в Украину, другой в Россию, но они сидели за одной партой, прекрасно контактировали», — говорит она.
«Не хочется возвращаться в события, от которых бежали»
Вероника вместе с родителями переехала из Горловки в небольшое село в Подмосковье, где живут ее родственники. Несмотря на то, что девушка неоднократно приезжала в родной город, учиться в университете она решила в России.
«Если бы мне за неделю до переезда сказали, что я перееду в другую страну и останусь там жить, я бы не поверила. Если бы мне сказали, что я окончу университет в России, я бы рассмеялась», — говорит она.
Родственники Вероники звали ее в Россию с начала боевых действий в 2014-м. Семья девушки решилась на переезд, когда начались обстрелы.
«Куда уезжают родители, туда уезжает и ребенок. Поэтому у многих детей просто не было выбора, — объясняет она. — Получилось это очень спонтанно, никто не планировал, а потом решилось это все чуть ли не одним днем — мы уехали».
Окончив 11-й класс в России, девушка встала перед выбором: продолжить обучение там же или возвращаться в оккупированную Горловку. Вероника выбрала первое и поступала в университет по программе «Соотечественники», с помощью которой она смогла учиться на тех же правах, что и граждане России. Для этого ее родителям необходимо было собрать документы, подтверждающие, что ее дедушка и бабушка родились и проживали на территории Советского Союза до момента его распада.
«Смысла возвращаться назад [нет], — объясняет Вероника свой выбор. — Не хочется подвергать свою жизнь опасности. Никому не хочется возвращаться в события, от которых они бежали. Ведь большинство уехало не потому что захотели, а потому что их вынудила ситуация. Когда мне было грустно оттого, что я не дома, я говорила с подругой, делилась своими переживаниями. А она, находясь под обстрелами, отвечала мне: «Зато ты останешься живой».
Иллюстрация: Yehor Hryb / Заборона
Пересечь линию разграничения, чтобы сдать экзамен
Когда начались боевые действия, Вадим жил в Горловке. Он понимал, что получать аттестат на неподконтрольной территории — не лучший выбор, поэтому начал параллельное обучение в одной из школ подконтрольного украинским властям Славянска, где жила его бабушка. Два года парень одновременно учился в двух школах, а в день своего выпускного полностью переехал на подконтрольную Украине территорию. Сейчас Вадим — студент факультета международных отношений в одном из университетов Днепра.
Одновременное обучение в двух школах, говорит Вадим, не было сложным: многие предметы, за исключением украинского языка и истории Украины, совпадали. Сложности возникали, когда необходимо было пересекать линию разграничения, чтобы сдать экзамены.
«Иногда экзамены были в один и тот же день, и мне нужно было присутствовать и там и там, было сложно. И приходилось договариваться с директором школы о переносе дат экзаменов. В основном переносили экзамены в украинской школе, — рассказывает Вадим. — Были сложности с пересечением границы, но за день я всегда доезжал. Самый плохой вариант — когда дорога занимала 12 часов. И это была дополнительная нагрузка, когда я должен был приехать и решать еще какие-то вопросы помимо экзаменов».
Семья Вадима осталась на неподконтрольной территории, но именно родители убедили его в том, что лучше учиться в украинском вузе.
«Быть солдатом в непризнанной республике»
Вадим не скрывает, что когда начались боевые действия, у него были другие взгляды на военный конфликт.
«Сначала, лет в двенадцать, я был ярым патриотом «ДНР», — рассказывает он. — А потом начал разбираться во всей этой истории и понял, что меня не устраивает. Это все зачатки тоталитарного режима, где нельзя сказать слова против».
Говоря о том, что влияло на его мировоззрение, когда он жил на оккупированной территории, парень говорит: «В детскую голову очень легко положить идеи, показать, что в одной стране все плохо, а в другой хорошо. В 13 лет я хотел поступить в военный колледж. Но потом понял, что быть солдатом в непризнанной республике не очень перспективно. Ведь что потом? В Украину ты выехать не сможешь, в России тоже свои проблемы. Сейчас, в Украине, я чувствую себя более свободным, вижу возможность развиваться».
Программы лояльности
По данным Министерства социальной политики Украины, в стране зарегистрировано полтора миллиона переселенцев. В украинские вузы в 2019 году поступили 1865 жителей оккупированных территорий, а в 2020 году их было уже более 2 тысяч. 22 июня 2020-го президент Владимир Зеленский инициировал внесение изменений в закон «О высшем образовании», которые упростили поступление в вузы выпускникам школ с временно оккупированных территорий. Теперь они могут поступать в украинские вузы без сдачи внешнего независимого оценивания (ВНО).
В этом году для того, чтобы увеличить количество молодежи из Донецка и Луганска в украинских вузах, Министерство реинтеграции оккупированных территорий запустило подготовительные курсы, которые предусматривают также обеспечение жильем и стипендию в размере 4500 грн. В программе принимают участие 23 вуза. Правда, в основном это университеты, которые «переехали» с оккупированных территорий в подконтрольные Украине города Донбасса и другие регионы.В то же время на территории России действует программа «Соотечественники», с помощью которой абитуриенты из бывших советских республик могут бесплатно поступить в российские государственные вузы. По данным мониторинга реализации этой программы, на 1 июля 2021 года было принято 10,7 тысяч заявлений, 3,3% из которых (то есть 353 человека) — граждане Украины. Это почти в 7 раз меньше числа школьников, поступивших в украинские вузы.
Иллюстрация: Yehor Hryb / Заборона
Коронавирус и курс на изоляцию
Менеджерка по адвокации Центра прав человека ZMINA Алена Лунева рассказывает, что с началом эпидемии коронавируса школьники с неподконтрольных территорий Донбасса сталкиваются с новыми вызовами.
«Грянул корона-кризис, и это дало оккупационным властям возможность легально закрывать КПВВ [контрольно-пропускные пункты в зоне проведения военных действий] и не выпускать с неподконтрольных территорий детей, — говорит Лунева. — Ограничения свободы передвижения связаны в том числе со вступительными кампаниями: [властям выгодно], чтобы люди имели больше связей с Россией, куда можно выехать, чем с Украиной, куда попасть сложнее».
Правозащитница считает, что вопрос реинтеграции оккупированного Донбасса тесно связан с вопросом образования. Лучший способ стимулировать связь с жителями оккупированных территорий, по ее мнению, — это образовательные перспективы для детей.
«Мы с коллегами продвигаем идею признания документов, которые получены на оккупированной территории, в том числе образовательных», — говорит она.
При этом Лунева считает, что курс на изоляцию Донбасса будет усиливаться: «Проблема касается не только студентов. Родственные и культурные связи достаточно глубокие, но физическая недоступность добавляет сложностей. Например, дети поехали учиться на подконтрольную территорию и должны иметь перспективу вернуться, приезжать на каникулы — а это невозможно, когда КПВВ закрыты. Таким образом властям удобно переподключать людей к российскому информационному и образовательному полю».
Материал подготовлен при поддержке Школы журналистики Бориса Немцова
