Раз в две недели главная редакторка Забороны Катерина Сергацкова рассказывает истории про места, которые формируют нашу реальность и часто остаются незамеченными. В этой колонке она размышляет о маленьких барах, которые позволяют поговорить о вечном без табу.
На Большой Житомирской в Киеве есть маленький незаметный бар. Двери к нему оснащены железной решеткой, в витрине – рыцарские доспехи, вывески нет. Это место называют «Рыцарем». Но если уж называть его правильно, то это не бар, а гендель, и не «Рыцарь», а «Чёрный капитан».
Интерьер сделан под «рыцарский шик»: барные столики из дуба на цепях, увесистые шкафы-витрины с напитками, Make love not war на этикетке одного из напитков (настойки? – непонятно). На полу потрескавшаяся плитка с узорами «под замок». Этот «Рыцарь» открылся в 2000 году и назывался «Ай-Петри», в нем наливали коньяк «Коктебель» и продавали сигары. С тех пор мало что поменялось, даже продавщица за баром, кажется, та же. Воздух пахнет раскаленным от жары вином с ЮБК (сколькие уже выросли, не понимая, что это за буквы?..). Дышать нечем, тесно, все время кто-то заходит.
У дверей в «Рыцаре» на стене дырка. В дырку ввинчена винная пробка. На пробку кто-то повесил серебристую фигурку ангела с арфой в руках. Такие обычно вешают на новогоднюю елку.
Под ангелом пьют водку четверо. Кажется, пьют давно. Один не держится на ногах, то и дело сползает по стеночке вниз. Другой смотрит в одну точку. Третий – самый крепкий, здоровый мужик на пятом десятке, напрягая горло объясняет высоченному черному парню в шляпе и дредах (Snoop Dog style):
«Мужик, all cops are bastards!» (Все менты ублюдки!)
Тот отрицает.
«Me think they are!» – кричит мужик в ответ и делает большой глоток прямо из бутылки.
Каждый разговор в «Рыцаре» – это разговор о вечном. Для того они и существуют, эти гендели, чтобы в них пересекались души, которые никогда и нигде больше не пересеклись бы, и поговорили о том, о чем нигде больше вот так запросто не поговорить. Шум города здесь складывается в особую мелодию.
Такие места есть по всей Украине. Гендели, наливайки, рюмочные – неизменная часть мистической инфраструктуры настоящего города. Какова экономика таких мест? Для кого они? Иногда я думаю, что какой-то чудак платит им, чтобы они просто были, оставались, хранились – как музеи. Когда они закрываются, город теряет часть души.
В генделях всегда спорят, и стиль спора всегда важнее, чем суть. Неважно, о чем, главное – красиво, громко, сильнее всех. «Мужик, all cops are bastards». И если дьявол начинается с пены на губах ангела, вступившего в бой за правое дело, то вполне возможно, что это тот ангел, подвешенный на винную пробку в маленьком незаметном генделе на Большой Житомирской.
