Город без протеста. Почему Киев не приспособлен для публичных акций — и почему это плохо

Анализируя массовые собрания в США в 2020 году, американские исследователи пришли к выводу, что устройство городов и общественные пространства могут в значительной степени влиять на успех протестных акций. Эта урбанистическая теория актуальна и в контексте украинских протестов. Несмотря на то, что в Киеве происходили все громкие украинские протесты, в том числе два Майдана, сам город не приспособлен для уличных акций. Скорее, пространство спланировано таким образом, чтобы этим акциям мешать. Журналистка Полина Яковлева специально для Забороны поговорила с урбанистами и активистами о том, как должны взаимодействовать люди и город.

Мирная акция «Сохраним «Квіти України» состоялась возле здания, защитить которое стремились активисты. Владельцы решили демонтировать и перестроить модернистское здание на ул. Сечевых Стрельцов, 49 под бизнес-центр. Активист и владелец инстаграм-аккаунта Ukrainian Modernism Дмитрий Соловьев стал одним из организаторов протеста 6 июля.

«Конечно, при чрезвычайной необходимости в протесте люди подстроят пространство под свои нужды», — говорит архитекторка и урбанистка, соучредительница ОО «Урбан Кураторы» Анастасия Пономарева.

«Там были прохожие, которые должны были использовать тот же тротуар, где стояла акция. Конечно, мы для них сделали коридорчик. Но никаких жалоб или осуждающих взглядов я не заметил, — говорит Соловьев. — Даже из машин никто не останавливался и не жаловался на перекрытие полосы. Некоторые прохожие останавливались, чтобы рассмотреть плакаты».

Соловьев вспоминает, что поддержка анонса акции в соцсетях была необычайной, и он опасался, что придет слишком много людей для такого узкого пространства.   На вопрос, осмелился ли бы инициировать полное перекрытие движения, Соловьев отвечает: «Интервенция — это инструмент, более громкое заявление о критичности ситуации. А в Киеве автомобилисты уже давно привыкли страдать, и ничего страшного для них не произойдет в любом случае».

Современные города в развитых демократических странах стремятся уменьшить интенсивность или вообще ограничить автомобильное движение в центре. По мнению Пономаревой, Киев заметно уступает в развитии Виннице, Львову и Одессе, в которых значительная часть центра приспособлена для пеших прогулок. А значит, в случае необходимости может стать пространством для сбора протестов. Хотя, конечно, начинать стоит далеко не с Сечевых Стрельцов.

Условия для волеизъявления

«То, что делает наши города комфортными во время ежедневного использования, помогает нам и на протестах. Главное свойство — это наличие свободного пространства», — говорит Анастасия Пономарева.

Превратиться в места собраний могут и тротуары, и площади. Важно, чтобы эти локации были частью уличной сети, то есть были связаны между собой удобными переходами. Если площадь или улица тупиковая или же загромождена лишними объектами, динамическое движение массовой демонстрации будет в значительной степени ограничено. Из-за нехватки площади в изолированных пространствах теряется возможность масштабировать протест, а плохая видимость акции мешает привлекать новых участников.

Центр Киева имеет несколько улиц, по которым при определенных условиях передвигается много пешеходов, впрочем, полностью пешеходными по определению их считать нельзя. Они являются связками между несколькими площадями и в теории способны были бы создать комфортную сеть. Однако, говорит Пономарева, городские пространства переполнены препятствиями, которые на интуитивном уровне останавливают людей перед тем, чтобы выйти и собраться. Объекты различного назначения мешают маркировать пространство как политическое, предназначенное для провозглашения своих требований.

Не все акции требуют исключительно функциональных пространств. Протесты против или в поддержку законопроектов логично происходят именно под окнами законотворцев. Недавняя акция «Дави, чтобы не давили на тебя», организованная ЛГБТ-активистами под Офисом президента, требовала принять законопроект №5488. По мнению участников, он должен был бы работать на защиту сообществ от преступлений на почве ненависти, в том числе во время митингов и демонстраций.

На первый взгляд, перед центральными государственными учреждениями существует пространство для собрания людей. Но сами здания кажутся неподступными и апатичными. Их «закрытость» выгодна для людей, которые там работают, ведь они могут чувствовать себя более защищенными. Со стороны же активистов отсутствие легкости контакта может восприниматься враждебно. Особенно если в пространство перед ними вмешиваются заборы и элементы, ограничивающие свободу движения.

«Важно не только приближение открытых пространств к государственным органам, но и характер самих зданий. Они должны быть более открытыми, что будет хорошо работать и в рутинном контексте. Жители города будут чувствовать прозрачность и открытость менеджеров», — говорит Пономарева.

Маркировка присутствия

Выход на акции является способом заявить о своих правах на существование в городе. Это ответ на вопрос, есть ли смысл в массовых протестах на улице, если мир постепенно переходит в онлайн. Исследователи говорят, что несмотря на это, уличный протест до сих пор остается одним из самых действенных способов.

Активизм «КиевПрайда» распространяется не только на массовые собрания и организацию масштабных маршей. По словам SMM-менеджера Максима Потаповича, концепция «Прайд в городе» побуждает людей маркировать свое присутствие в городском пространстве через радужные наклейки на фасадах, флаги на окнах и подсветку урбанистических зданий.

Заявить о себе можно и через переосмысление локаций и привлечение городских пространств к неочевидному для них контексту. В июне 2020-го из-за эпидемии COVID-19 массовые мероприятия не состоялись. Однако активисты подняли дроном ЛГБТ-флаг и соединили его с мечом монумента «Родина-мать». Для команды «КиевПрайда» монумент ассоциировался с чем-то советским и угнетающим. Акция «Мама поймет и поддержит» взаимодействовала с символизмом объекта, превращая отстраненную фигуру в любящую мать.

Оксана Солонская подчеркивает важность присутствия именно в центре города: «Радикальные организации нам часто упрекают, что мы можем делать все, что заблагорассудится, но где-то подальше, на окраинах. Однако мы тоже часть этого города и этой страны. Когда мы пишем маршрут марша в заявлении, которое подаем полиции, то указываем Крещатик. Но пока Крещатик [полиция] нам не дает. И снова «и где вас притесняют, у вас все есть», но нам не дают возможности провести мирную акцию именно там, где мы хотим. Не могу утверждать относительно мотивов полиции. Возможно, сейчас действительно сложно обезопасить эту локацию. Но нам хочется разделить это пространство, потому что мы имеем на него право. Оно также принадлежит нам».

Крещатик и Майдан, по словам Потаповича, исторически важны. Эти мощные локации символизируют свободу. Пройти там Маршем равенства — это заявить о необходимости получить свободу.

Политическое назначение

К сожалению, Киев постепенно теряет свои политические пространства. По крайней мере места исторических изменений на ежедневной основе не используются как пространство для волеизъявления горожан. Центральная площадь города — Майдан Независимости — с 90-х неоднократно становилась главной локацией для многочисленных массовых протестов и трех революций. Однако человеку, не знакомому с историческим контекстом, почувствовать значимость этого места помогут разве что памятные стенды.

Майдан разделен проезжей частью — чтобы добраться до Монумента Независимости, придется использовать подземный переход. Ее свободное пространство загромождено стихийной торговлей. А Лядские ворота стыдливо прижаты к стеклянному куполу подземного торгового центра посреди фонтана — диаметр этого объекта почти в два раза больше за ширину Крещатика. Анастасия Пономарева считает, что для Майдана строительство ТЦ «Глобус» стало переломным моментом: «Сейчас Майдан фактически является лишь крышей для торгового центра, а площадь чаще интерпретируется как торговая».

Важным является закрепление культуры использования отдельных площадей и улиц как политических. Конечно, монофункциональное, однообразное использование общественного пространства противоречит сути города, который должен постоянно развиваться и адаптироваться. Однако, по мнению Пономаревой, стоит осторожнее относиться к наложению разнообразных функций в непосредственной близости: «Меня смущает, что Майдан превращается в базар, как и часть Контрактовой площади. Политические пространства надо окружать функциями, которые не будут столь контрастными по своему назначению».

Сугубо коммерческие пространства при некоторых условиях также могут становиться важными площадками для активизма сообществ, нуждающихся в поддержке и «укоренении» в повседневном контексте. В октябре 2020 года «КиевПрайд» и ТРЦ «Гулливер» договорились о трансляции ЛГБТ-флага на фасаде коммерческого здания.

Недоступная безопасность

Неофициально центром киевской молодежи считается Подол. Его Контрактовая площадь является одной из старейших в Киеве и привлекает большое количество киевлян с самыми разнообразными интересами. Однако визуально она не кажется свободной — внимание на себя перетягивает непропорционально большое колесо обозрения и мрачный недострой Гостиного двора.

«Контрактовая площадь интересна, потому что сочетала в себе студенческие, субкультурные и политические функции, — говорит Анастасия Пономарева. — Но сейчас это пространство ограничено периодическими ярмарками, аттракционами и заборами».

Активисты «КиевПрайда» считают Подол важной, но недоступной локацией. Этот район популярен среди квир-молодежи, однако люди, которые визуально не подпадают под представление о гетеронормативности, часто страдают от нападений на почве ненависти.

«Радикальные группы проводят там свои акции и демонстрации с сожжением ЛГБТ-флага», — говорит Максим Потапович.

Он также вспоминает, как в июне прошлого года на Подоле участники ультраправой организации напали на двух активисток — девушки отклеивали дискриминирующие плакаты с забора Гостиного двора.

 

После серии нападений радикалов и увеличения случаев полицейского насилия, направленного на молодежь и культурные заведения, горожане вышли на протест под подольским отделением полиции. Главная цель участников — вернуть ощущение безопасности во время пребывания на Подоле.

Пространства, которые хранят память

Но для активистов важно устанавливать новые, позитивные ассоциации с городскими пространствами.

«Каждый раз, когда еду по центру, знаю: здесь я прошла свой первый марш; здесь я зашла в колонну, хоть и было несколько страшно; здесь была точка сбора, — вспоминает Солонская. — Я запоминаю детали и потом учусь считывать пространства как более значимые, свои. Когда стоишь, а позади тебя восемь тысяч человек — появляется ощущение, будто здесь и сейчас творится история. И это ощущение остается с тобой навсегда».

Пространство города важно не только во время протестов и акций, но и через некоторое время после их окончания. Некоторые массовые собрания стремятся точечно повлиять на ситуацию, а другие же случайно меняют общество и оставляют интенсивные воспоминания, иногда травматические. Для Анастасии Пономаревой интерпретация Майдана после Революции достоинства была столь же важной, как и сами события протестов.

«Я участвовала в художественном воркшопе. Мы вспоминали события Майдана через перформативные упражнения. Многие из участников делились мыслями, что работа с воспоминаниями помогает вернуть Майдан Независимости на будничную карту пользования. Многие люди обходили это место, потому что имели болезненный опыт, с ним связанный. Находясь в пространстве, стоит помнить о его истории, но гнетущее ощущение присутствия протестного движения может болезненно отозваться. Впоследствии, когда люди готовы вернуться и разобраться в собственном отношении к местам памяти, в которые превращаются и площади, им становится легче продолжать жить в городе».

Жители Киева, по крайней мере самая активная их часть, уже не первый год выражают потребность в реновации и переосмыслении общественных пространств. Впрочем, плодотворный диалог между властью и населением никак не складывается — ощущается нехватка финансов и отсутствие желания находить компромиссы. Пока урбанисты ищут пути решения проблем, активисты укрощают доступные им локации и адаптируют к потребностям, которые диктует протест.