В Украине уже четвертый год продолжается реформа интернатов. Основная ее цель — вернуть детей в родные семьи или обеспечить их усыновление и опеку. Однако это сложный процесс, который украинские родители часто проходят самостоятельно. Помимо бюрократических проблем при оформлении документов, существуют и проблемы адаптации ребенка к новым условиям. Журналистка Забороны Анастасия Оприщенко узнала, какой путь проходят родители, когда забирают ребенка в семью, и почему службы по делам детей нередко только усугубляют его.
В течение 2020-го в Украине усыновили 2047 детей — это на треть больше, чем в предыдущие годы. Однако ситуация все равно остается сложной из-за большого количества проблем в этой системе. На первый взгляд, усыновить или взять опеку над ребенком нетрудно: обращаешься в службу по делам детей, собираешь нужные документы, проходишь курсы для опекунов и усыновителей, в процессе ищешь ребенка и в конце концов получаешь разрешение от суда. Казалось бы, нескольких месяцев достаточно, но в реальности все может растянуться на несколько лет.
Первый месяц идет на сбор документов. Больше всего времени занимает оформление документа о несудимости из МВД и справки о психическом и физическом состоянии здоровья родителей. Далее начинается сложный процесс подбора ребенка. Есть семьи, которые сразу находят «своего», но бывают и споры из-за возраста ребенка или наличия у него братьев-сестер. Последняя инстанция — это суд, который при разных обстоятельствах затягивает рассмотрение дела.
Помимо бюрократической волокиты, процесс усыновления имеет немало других подводных камней, к которым потенциальные родители могут не всегда быть готовыми.
Найти ребенка
Виктория Ильчиняк и ее муж Руслан по собственному опыту знают, как сложно оформить и собрать все документы для установления опеки над детьми. Пара проживает во Львове и, уже имея своего ребенка, взяла опеку (по документам основной опекуншей является Виктория) еще над тремя. Ведь когда супруги пришли в детский дом и увидели, что у мальчика, который им понравился, есть две сестры, решили, что возьмут всех или никого. Согласно статье 210 Семейного кодекса Украины, при усыновлении или взятии опеки запрещено разъединять родных братьев и сестер. Виктория рассказывает Забороне, что сначала они с мужем не знали, смогут ли воспитывать четверых детей сразу, но после знакомства в детдоме колебания исчезли.
Виктория Ильчиняк с мужем Русланом и детьми. Фото предоставлено Викторией Ильчиняк
«Для нас собрать все документы оказалось очень сложно. Это был 2020 год, карантин. На тот момент я не работала, сидела в декрете с первым ребенком, а муж — военный — каждый день работал и ради сбора справок взял отпуск на месяц. Рабочее время этих служб почти одно и то же, и ты фактически должен сидеть в разных очередях к различным службам по всему городу. Каждая справка имеет свой срок, поэтому людям, которые работают на официальной работе, сложно все собрать: только получаешь одни документы, как другие уже перестают действовать. И если ты все же сделал это, но, например, не успел за определенное время найти ребенка, то должен еще раз проходить все круги бюрократии. Моя подруга усыновляла таким образом мальчика в течение трех лет», — говорит женщина.
Виктория говорит, что большой проблемой является поиск ребенка. Своих троих они искали почти полгода после оформления документов. И только благодаря знакомому со службы по делам детей они смогли сделать это быстрее. Когда супруги впервые обратились в службу, им сказали искать ребенка своими силами на государственном сайте и объяснили, что они имеют право забрать ребенка даже из других регионов. Однако, когда женщина позвонила в приюты не возле Львова, ей отказали: мол, там свои очереди из местных родителей.
Также, по мнению женщины, интернаты намеренно затягивают процесс оформления документов — из-за желания заработать на детях денег.
«Когда мы пришли знакомиться, на детях была ужасная одежда, словно с 90-х и как будто ношеная перед ними уже раз двадцать. Их начали лучше одевать, только когда поняли, что мы планируем забрать детей. Да и помещения не были должным образом обустроены, без камер наблюдения и с посредственными условиями проживания», — возмущается она.
Об этом два года назад говорили и в Минсоцполитики Украины: от суммы месячного содержания на детей тратят лишь 15%, а другие средства идут на зарплату персоналу и коммунальные расходы.
Впрочем, главной проблемой, из-за которой сотни родителей до сих пор стоят в очереди на усыновление, по мнению Виктории, является тот факт, что дети не имеют статуса сироты или ребенка, лишенного родительской опеки. Для получения этого статуса служба по делам детей в течение двух месяцев должна собрать на каждого ребенка необходимый пакет документов (свидетельство о рождении и документы, удостоверяющие обстоятельства, при которых ребенок остался без родительской опеки). Но обычно этот процесс длится дольше.
«Я видела этих детей, все они хотят семью. Но украинские законы сильно затягивают весь процесс, — говорит женщина. — Например, нельзя забирать по одному ребенку из одной семьи, но ведь никто не возьмет пятерых сразу! Если бы разрешили брать по одному ребенку с сохранением родственных связей, то и интернаты были бы менее заполнены».
Забрать ребенка
С бюрократическими трудностями столкнулась и Светлана Сушко, когда решила во второй раз взять опеку над ребенком. Женщина пережила три выкидыша и не смогла иметь своих детей, но всегда мечтала о большой семье. Поэтому и решила попробовать усыновить ребенка.
Первый раз Светлана собрала документы и пошла на курсы для опекунов, где познакомилась с вдовцом и его восьмилетним сыном Никитой. Впоследствии пара поженилась, и Светлана взяла опеку над мальчиком. Сейчас он уже учится на 3-м курсе вуза.
Несмотря на то, что Светлана разошлась с отцом Никиты, она поддерживает с парнем хорошие отношения. Женщина мечтала подарить любовь и семью еще одному ребенку и во второй раз задумалась об опеке. На этот раз она хотела девочку в возрасте от 10 лет.
«Я одна, без мужа, и хотелось, чтобы ребенок уже был самостоятельный, мог остаться дома наедине, например, — рассказывает Светлана. — И как только я об этом подумала — еще даже не начинала искать ребенка и собирать документы, — как на следующее утро вижу в фейсбуке пост с анкетой девочки лет 11 по имени Женя. Публикация начиналась словами: «Может быть, вы давно мечтали о дочери?»
Женщина понимала, что процесс оформления документов долгий и девочку могут забрать, прежде чем она успеет со всеми делами. Однако Светлана все равно расспросила о Жене, которая в то время находилась в центре социально-психологической реабилитации для детей в Краматорске. Директорка заведения подтвердила, что Женя имеет статус сироты, и согласилась задержать Женю, пока Светлана оформит документы.
Но внезапно директорка центра покинула все свои дела: ее муж попал в больницу, и та поехала с ним в Киев. За это время чиновники в Краматорске перевели Женю в мариупольский интернат. Для Светланы, которая готовилась забрать девочку домой, это стало шоком.
«Это был стресс и для меня, и для ребенка. У нее вся семья умерла, а тут еще в другое место перевозят, — рассказывает женщина. — Я все еще проходила курсы и по правилам не должна была общаться с Женей, пока не получу на это разрешение от суда. Поэтому не знала, как сообщить, что готовлюсь стать ее мамой. На сайте интерната я нашла контакты психолога Игоря, написала ему, что надеюсь забрать этого ребенка, и попросила хоть как-то ей об этом намекнуть».
Светлана пыталась передать девочке новогодний подарок, но психолог не позволил, однако согласился зачитать Жене новогоднее письмо от потенциальной мамы. Девочка запомнила ее имя и через профиль одноклассника в фейсбуке нашла Светлану среди друзей психолога. Так будущие мать и дочь познакомились еще до того, как женщина окончила курсы опекунства и оформление документов.
Светлана Сушко и Женя. Фото предоставлено Светланой Сушко
Сейчас у Светланы и Жени все хорошо, они живут в Киеве и налаживают семейную связь. Женщина считает, что вся эта история с переездами и документами не была случайной: «Я не верующая, но с Женей все складывалось как будто именно для меня. Я подумала об усыновлении — и на следующее утро увидела пост. Меня впервые официально представили ей 24 февраля, а именно в эту дату 20 лет назад я потеряла девочку после кесарева сечения. Кроме этого, я окончательно забрала Женю домой 2 апреля — в свой день ангела».
Защитить ребенка
Помимо бюрократических сложностей, могут возникнуть проблемы уже в самой семье, в частности с приспособлением ребенка к привычной жизни. Екатерина (имя изменено) всегда хотела усыновить ребенка. Здоровье позволяло ей иметь собственного, но еще в подростковом возрасте она решила, что хочет подарить семью ребенку из детского дома или приюта. Так в ее жизни появилась 4-летняя Мария (имя изменено).
Женщине повезло за 3-4 месяца оформить документы на девочку и забрать ее домой. Хотя сначала отдавать ребенка Екатерине отказывались. «На первой встрече с ребенком в службе по делам детей мне заявили, что я разведена и бомж. Потому что я из Луганска и сейчас арендую квартиру в Харькове. Я проконсультировалась, что разрешено иметь соглашение об аренде жилья», — объясняет она.
По мнению Екатерины, вся система усыновления в Украине работает плохо, потому что процесс проверки будущих родителей является недостаточным. По словам женщины, ей случались истории, когда ребенка забирали из детского дома якобы в любящую семью, но создавали ему плохие условия, заставляли работать и забирали у него деньги.
«Или, например, отдают ребенка тем, кто живет на минимальную зарплату. Но ребенок требует гораздо больше затрат, чем можно подумать. У нас, кроме одежды и еды, были занятия с дефектологом по 500 гривен и с логопедом по 200 гривен, которые нужно было посещать не один раз», — говорит женщина.
В то же время сами детские дома, по мнению Екатерины, должны прекратить свое существование, потому что дети выходят оттуда искалеченными физически и морально. В медицинской карточке 4-летней Марии на выходе из интерната значился ряд диагнозов, ни один из которых не подтвердился. Однако в том же интернате каким-то образом не заметили, что у девочки нарушено зрение. Екатерина говорит: если бы это заметили еще тогда, то сейчас, возможно, у нее не было бы таких проблем.
«За детьми не следят, не обучают социализации и навыкам общения. Почти половина отстает в развитии и плохо учится, случаются задержки речи. Дети не знают законов общества и не приспособлены к коммуникации с ним. После интерната мой ребенок мог воровать, кричать, отвечать на оскорбления физически. Семья — это лучшая форма социального развития, воспитания ребенка. Я знаю, что ведут дискуссии о том, давать ли возможность усыновления ЛГБТ-семьям. Считаю, что стоит позволить, потому что это все равно семья», — объясняет Екатерина.
Однако наибольшей сложностью, по ее мнению, остается неготовность общества к усыновленным детям. Если травмированному интернатом ребенку поможет специалист, то решать проблемы с окружением приходится самостоятельно и не всегда успешно.
«Например, когда Мария пошла в первый класс, была травля и ребенка, и меня. Причем как со стороны родителей, так и со стороны учителя и администрации школы. Поэтому мы были вынуждены сменить учебное заведение. Но в новой школе администрация на нашей стороне и решает все наши вопросы», — говорит женщина.
Родителям, которые задумываются об усыновлении или опеке, Екатерина советует только одно: «Если уж решились, то идите до конца, никого не слушайте и запаситесь терпением».
Что стоит знать родителям на старте
Почему процесс усыновления или опеки сопровождает столько проблем? Заборона рассказала о жалобах родителей главе управления Украинской сети за права ребенка (УСПР) Дарье Касьяновой, и вот что она говорит.
По словам Касьяновой, проверка будущих родителей является надежной и случаи, когда ребенка отдают не в те руки, случаются редко. Родители должны соответствовать следующим критериям: не состоять на учете или проходить лечение в наркологическом и психоневрологическом диспансере, не злоупотреблять алкогольными и наркотическими веществами и иметь постоянное место жительства. Важным фактором для разрешения на усыновление является прохождение специализированных курсов с психологами и социальными работниками.
«Случаются досадные истории с некоторыми родителями, но ведь мы не можем отследить каждого. Эти родители, как и другие, приходят и говорят: хочу иметь семью, дарить тепло и любовь», — рассказывает Касьянова.
Дарья Касьянова
Представительница УСПР говорит, что интернаты действительно не всегда сразу отдают детей родителям: «Иногда детям пишут неправильные диагнозы, чтобы их дольше не усыновляли. Это, в частности, делается, чтобы придержать ребенка для иностранцев, которые захотят его усыновить». Похожая история произошла в Харькове, где 6 октября 2021 года уволили директорку областного дома ребенка, которую подозревали в продаже детей иностранцам.
Касьянова также советует потенциальным родителями на этапе знакомства с ребенком всегда проверять его документы, медицинскую карточку, историю жизни и поведение. Кроме того, стоит провести дополнительные медицинские обследования ребенка, поскольку довольно часто происходят случаи, когда его медицинская карточка не содержит сведений обо всех имеющихся болезнях.
