Книги о подростках и попытках их понять. Рекомендации Забороны

В пубертатный период найти понимание — едва ли не самое трудное в жизни. Специально для Забороны литкритикиня Мария Блиндюк ежемесячно раскрывает чувствительные темы через книги. В мае вспоминаем романы, которые показывают мир глазами подростков. Говоря об их ярости, разочарованиях и максимализме, авторы пытаются понять, как чувствует себя молодежь, когда делает решающие шаги.

Шагги живет со своей мамой, старшими братом и сестрой в шотландском Глазго 80-х. На улицах гнетущая бедность и повсеместные последствия кризиса тэтчеризма, люди пьют и ни во что не верят, называя себя католиками и протестантами. Шагги, несмотря ни на что, поддерживает и любит свою маму, даже когда она стремительно топит свою жизнь в алкоголе.

Дуглас Стюарт получил Букеровскую премию в 2020 году, изобразив жизнь квир-подростка в консервативном обществе уставших людей. Сверстники высмеивают танцы и «женственные» манеры малого, но Шагги снова и снова обретает силу в своей безусловной любви.

Мало того, что друг подростка Верна умер в теракте, его мама никак не оставит парня в покое, а полиция решила его обвинить в том самом теракте. Лауреат Букеровской премии взял идею для своего дебютного романа из телевизионного сюжета о малолетнем преступнике, обдумав эту историю глубже. Как будет проявляться юношеский максимализм, когда герой окажется между желтой прессой, педофилами и отчаявшимися домохозяйками?

Текст насыщен физиологическими деталями, жиром фастфуда и матами. Роман ДиБиСи Пьера — это жесткая сатира на американское общество, которую мог написать только иностранец, пожив достаточно долго в Штатах, — с перспективы подростка. Читатель буквально слышит, как у него ломается голос, когда он кричит на систему с ее двойными стандартами и дырявой безопасностью.

Отец героя романа во времена Югославской войны воевал на стороне Сербии, а позже Международный трибунал объявил его военным преступником. Когда Владан был маленьким, папа пошел «работать», а впоследствии мама сказала, что тот погиб. Окончив обучение, герой пытается разыскать таки живого отца, чтобы получить ответы. Горан Войнович пытается понять, какими были дети коммунистов и как они взрослели среди политических дискуссий о религии и национальности.

Автор не «выбеливает» преступников, но показывает, насколько комплексной, а не черно-белой является война. Владан невероятно любит своего отца и скучает по нему, однако не может дальше смотреть сквозь пальцы на жестокую реальность. Читатель преодолевает с ним непростой путь принятия своего происхождения и осознания многоликости человека. В конце концов, вместо ответа, парень приходит к вопросу: «Это нормально, когда ты не хочешь помочь военному преступнику спокойно умереть? Даже если этот военный преступник — твой отец?»

Второй роман одного из самых популярных современных авторов начинается как типичный ромком: тихая девочка и самый популярный парень начинают встречаться в старшей школе. Впрочем, если в ромкоме все противоречия становятся основой для крепких взаимоотношений, у Салли Руни эта связь обречена. Марианна и Коннелл анализируют себя и понимают, что оставляют друг другу только травмы, но все равно держатся за свою романтически-токсическую историю.

Герой и героиня не прекращают спорить о литературе, кино и проблемах, которые поднимает культура осознанности: буллинг, классовость, насилие. Все эти разговоры лишь подчеркивают, насколько эти двое далеки от «нормальных» людей. Поэтому роман Салли Руни в конечном итоге оказывается романтической и узнаваемой драмой, а не комедией.

Роман начинается со сцены изнасилования, а дальше постепенно нагнетает атмосферу бесперспективных 90-х в Тернополе. Ученики местного ПТУ дерутся районом на район, употребляют наркотики и не хотят думать о завтрашнем дне — все, как в песне «Братів Гадюкіних». Текст дышит ультранасилием, мысли о котором не оставляют героя, — это вполне похоже на будущее, которое предвещал Энтони Берджесс в «Механическом апельсине».

Однако Толик, Рыня и другие не смогут вечно слоняться по улицам, прогуливая пары. Кто-то женится, других убьют или пригласят за границу — с 90-ми начнутся большие перемены в стране, а подросткам придется быстро взрослеть. Анатолий Днистровый показал и попытался объяснить юность поколения Х, которому почти невозможно эмпатировать в современном мире.