Почти каждую неделю подольские заведения атакуют ультраправые. Объясняем, почему это касается всех

Ноябрь стал непростым месяцем для киевского Подола: почти каждую неделю там проходили «рейды» ультраправых. Чаще всего их мишенями становились три заведения: бар «Хвылевой», клубы К41 и Closer. Вечером 26 ноября в «Хвылевом» неизвестные напали на охранников, разбили стекла и мебель. На месте инцидента нашли стикеры ультраправой организации Centuria. Ультраправое насилие на Подоле — не новость, но если раньше от него страдали обычные люди, то сейчас это организованные нападения на бизнес. В обоих случаях полиция никак не реагирует. Журналистка Забороны Полина Вернигор разобралась, почему ультраправые начали атаковать подольские заведения и как к этому причастно Подольское управление полиции.

Подол можно назвать исторической территорией в контексте ультраправого насилия. Все началось еще с ранних 2000-х, когда на Подоле был ареной противостояний между субкультурами. Тогда наци-скинхеды, а потом и правые футбольные фанаты, нападали на анархистов, неформалов и фанатов футбольного клуба «Арсенал» — среди последних было много антифашистов и других поклонников левых идей.

После Революции достоинства все изменилось. Ультраправые силы больше легитимизировались в обществе. Выходцы из уличных организаций начали создавать политические партии и набирать вес во власти. В то же время левые идеи были сильно дискредитированы, поскольку их сторонников стали приравнивать к почитателям «русского мира».

Однако после 2014 года в Украине начали закрепляться и демократические силы: появились новые правозащитные организации, занимающиеся, в частности, правами нацменьшинств, ЛГБТ+ и женщин. Это противоречило идеям ультраправых, которые быстро нашли себе новых врагов. Неизменным во всей этой истории оставался Подол как место, где сконцентрирована прогрессивная молодежь Киева. Но нападения ультраправых на подольский бизнес — явление относительно новое.

(не)Идеологическое противостояние

В июне 2020 года на Подоле состоялась акция, инициированная праворадикальной организацией «Традиция и порядок». Несколько десятков человек вышли на Контрактовую площадь с большими напечатанными плакатами с надписью «Подол наш». На тот момент ультраправые уже несколько лет систематически нападали на людей на подольских улицах.

В последнее время несколько ультраправых организаций, в частности, «Основы будущего» (бывшая С14), «Нацспротив», Solaris и Centuria, регулярно атакуют три подольских заведения: бар «Хвылевой» и клубы К41 и Closer. Больше всего достается «Хвылевому»: 6 ноября во время своего «рейда» ультраправые забросали вход в заведение мукой, обрисовали стены нацистскими граффити и бросали светошумовые гранаты, а 26 ноября неизвестные разбили там стекла и поломали мебель.

Впервые такой «рейд» пришел под «Хвылевой» 22 июля — в день, когда беларуский анархист Алексей Боленков выиграл суд по делу о собственной депортации. Ультраправые активно поддерживали идею выслать Боленкова из Украины и даже устраивали акции в поддержку СБУ, пытавшейся это сделать. За полгода до этой ситуации Боленков работал охранником в «Хвылевом». Да и вообще до недавних пор среди охраны и «Хвылевого», и К41 были антифашисты.

«Вероятно, они искали его [Боленкова]. Но его там не было. Акция длилась минут двадцать — пришли, покричали, ушли. То, что происходит на Подоле сейчас, нельзя считать идеологическим противостоянием. Это попытка разделить общество, поляризовать его», — говорит Забороне сооснователь «Хвылевого» Андрей Янковский.

К тому же в Closer никогда не было на охране антифашистов. А в «Хвылевом» они работали почти два года, и до недавних пор это никого из ультраправых не интересовало, говорит Янковский.

С этим соглашается и Людмила Янкина: она считает, что ультраправые намеренно пытаются свести все к субкультурному противостоянию «правые-левые», тогда как проблема значительно шире.

«Есть преступная группа, которая прикрывается идеологическими взглядами, а на самом деле просто совершает преступления — скорее всего, либо по заказу, либо под прикрытием полиции», — говорит она.

Причина, которой ультраправые объясняли свои «рейды» по подольским заведениям, — якобы распространение там наркотиков. Но это никак не связано с реальностью, утверждает правозащитница.

«На своей акции 6 ноября ультраправые обвиняли брата экс-депутата Мустафы Найема Маси Найема в том, что тот является совладельцем «Хвылевого» и поставляет наркотики в подольские учреждения. И то, и другое далеко от истины. В этой ситуации Маси вообще стоило бы подать в суд, потому что это клевета и атака на деловую репутацию», — говорит Янкина.

По ее словам, ультраправые вообще любят обвинять в продаже наркотиков тех, кто попадается им под руку. Например, 17 октября, когда в Ирпене проходила акция ультраправых против ромов, лидер ультраправой организации «Основы будущего» Евгений Карась обвинял в покрывании наркомафии «Змину» и Украинский Хельсинкский союз. Обе организации занимаются правозащитой и не имеют никакого отношения к наркоторговле. Такие же обвинения посыпались и в сторону депутатки Ирпенского городского совета Михайлины Скорик, защищавшей ромскую общину в этой ситуации.

«Эту легенду о наркотиках породил именно Карась, чтобы легализовать свою деятельность. Это нужно для того, чтобы сплотить и мобилизовать агрессивно настроенных людей. То есть наркотики — это определенная манипуляция, которую использовали один раз, она сработала в определенных объемах, и теперь они используют ее везде», — объясняет Янкина.

Алло, полиция?

В нулевых тогда еще милиция, если становилась свидетельницей субкультурной потасовки, старалась не вмешиваться в это. Заявления о нападениях и избиениях тогда мало кто писал, потому и расследований не было.

Тенденция бездействия по поводу ультраправого насилия, похоже, передалась современной полиции по наследству от милиции. Ведь большинство нападений, совершаемых ультраправыми на Подоле, должным образом не расследуются. Добиться открытия производства в Подольском управлении Нацполиции бывает довольно сложно — иногда на это уходят недели, хотя открывать его должны в течение 24 часов после написания заявления. Так, например, было с делом о нападении на участниц Марша женщин в марте 2021 года.

Если злоумышленников удается задержать по горячим следам, то их почти сразу отпускают. Так случилось и с напавшими на «Хвылевой». Полиция прибыла только через 20 минут после того, как посетители бара смогли туда дозвониться — и это при том, что пешком от отделения полиции до «Хвылевого» можно дойти за восемь минут, если верить Google Maps.

Через полтора часа стало известно, что задержали 11 нападавших. Большинство из них — несовершеннолетние. Их увезли в Подольское управление полиции. О задержании публично никто из официальных органов не сообщил, а на прямые вопросы корреспондентки Забороны правоохранители отвечать отказались. Только после того, как под отделение пришло около 60 человек из подольского сообщества, один из полицейских признался, что нападавших действительно задержали и сейчас допрашивают. Он также заверил собравшихся, что сейчас задержанных точно не планируют отпускать. Но как только протестующие разошлись, в телеграм-каналах ультраправых появилось фото задержанных на улице под отделением полиции — улыбающихся и в сопровождении лидера организации «Основы будущего» Евгения Карася.

«Я разговаривал с начальником Главного управления полиции. Тот сказал, что их не могли держать в участке больше трех часов, потому что это было бы незаконно. А все потому, что у полиции не было очевидных доказательств причастности задержанных к нападению. Просто сказать, что эти люди похожи на нападавших и состоят в ультраправой организации — не доказательство того, что это действительно сделали они. Но эти люди проходят в деле как подозреваемые», — говорит Янковский.

Перед выходом материала Министерство внутренних дел сообщило, что правоохранители провели обыски дома у нескольких фигурантов дела. Также были установлены личности около 30 человек, причастных к нападению на «Хвылевой». Двоим из них [2005 и 2006 года рождения] уже вручили подозрения — их обвиняют в хулиганстве. Если вину докажут, им грозит от трех до семи лет тюрьмы.

После инцидента правозащитники нашли свидетеля, который видел, как полиция накануне нападения разговаривала с людьми, громившими «Хвылевой». По этому факту он написал заявление в правоохранительные органы, рассказала Людмила Янкина.

Карась приехал в участок полиции еще тогда, когда под ним митинговали противники нападений на подольский бизнес. При этом, по словам Людмилы Янкиной, за пару недель до этого в том же Подольском управлении полиции на Карася открыли два уголовных производства за нарушение равноправия граждан и порчу имущества. Указание об открытии этих дел пришло из Генпрокуратуры, добавляет Янкина, потому что шансов на то, что подольская полиция откроет производство за нарушение равноправия самостоятельно, почти не было.

«Человек приезжает в отделение полиции фактически отмазывать нападавших на «Хвылевой». Несмотря на открытые на него уголовные производства, он чувствует себя полностью безнаказанным и достаточно фривольно ведет себя в участке. Это значит, что у человека есть ощущение, что ему в отделении ничего не будет», — говорит Янкина.

Во время общения с митингующими возле Подольского управления полиции Карась неоднократно повторял, что «Хвылевой» защищает наркозависимых. На вопрос, почему он так считает, Карась отвечал: «Вы выходили на митинг за наркоманов». Он подразумевает рейв-протест у Подольского управления полиции 21 мая. Тогда примерно тысяча человек собрались в знак протеста против бездействия полиции, хаотичных обысков и задержаний на Подоле. Все три заведения поддержали эту акцию.

«Если переводить с «карасевского» языка на человеческий, то можно вычленить, что эти «рейды» — определенная месть за митинг под мусаркой. Я не исключаю возможности, что их могли нанять отдельные сотрудники полиции, которые тогда либо получили по шапке, либо потеряли должность и теперь решили отомстить. А может, это был и сам глава Подольской полиции Павел Василенко, которого на той акции потребовали привлечь к ответственности», — говорит Янковский.

За ноябрь Заборона направила в Подольское управление полиции два пресс-запроса в связи со всеми этими событиями. Ответ мы получили только на один — и то через месяц, хотя по закону на ответ госорганам дается 5 рабочих дней. В ответе пресс-службы Подольского УП НПУ прогнозировано не было почти никакой конкретики — только что-то вроде «мы проводим расследование».

Тогда мы решили позвонить по телефону пресс-офицерке подольской полиции Анне Сташок. Однако она отказалась отвечать на наши вопросы — в том числе о том, расследуется ли сейчас вероятная связь отдельных сотрудников полиции с ультраправыми группами.

Рука руку моет

В соцсетях давно обсуждают теорию, что во время карантина полиция пришла «сбивать дань» с подольских заведений. Тогда «Хвылевой», К41 и Closer якобы отказались платить, и полиция решила натравить на них уличных активистов. Однако совладелец «Хвылевого» говорит, что договариваться с ними никто не приходил. Он рассматривает возможность того, что план может быть обратным: сначала ультраправые нападают, а затем полиция приходит предлагать защиту на платной основе.

«Не было такого, чтобы кто-то пришел к нам, сказал «дайте денег», мы сказали «нет» и на нас натравили ультраправых. Но, может быть, это попытки давления. Мол, вот вам рейды — идите договоритесь и они закончатся. Но эта версия довольно шаткая, потому что сейчас меняется руководство в разных подразделениях киевской полиции — это связано со сменой министра внутренних дел. Ну и после нападения 26 ноября у входа в бар регулярно стоит полицейская машина. Мы за это никому не платим», — говорит Янковский.

О возможной связи полиции и ультраправых говорят не первый год. К примеру, «покровитель» большинства более-менее известных ультраправых групп в Украине, российский неонацист Сергей Коротких (он же Боцман и Малюта) не скрывал, что дружит с сыном бывшего министра внутренних дел Арсена Авакова.

Сам Боцман в 2007 году на камеру согласился сотрудничать с российскими спецслужбами. В то же время украинские праворадикальные организации часто устраивают акции, которые могли бы дестабилизировать ситуацию в украинском обществе. Андрей Янковский считает, что ситуация с этими нападениями на Подоле тоже может быть выгодна России.

«Кто-то вливает деньги в создание напряжения в обществе. Я пока знаю только одно государство, которому это интересно. Конечно, тупо думать, что Путин дал денег, чтобы закрыть «Хвылевой». Я думаю, что у них [ультраправых организаций] есть определенный бюджет, который они отрабатывают, в том числе и на Подоле. Как говорила Катя Гандзюк: сначала они разберутся с левыми руками правых, потом — с правыми руками мусоров, а после придут и за нами — обычными гражданами. Именно этот пункт и пытаются реализовать эти титушки», — говорит Янковский.

Дело в земле?

Евгения Карася и некоторые ультраправые организации связывают с киевскими застройщиками — мол, последние нанимают молодых людей, чтобы те могли разогнать митинг против нелегальной застройки или помешать конкурентам.

Два из трех заведений, которые сейчас атакуют ультраправые — К41 и Closer — расположены в промзоне, в зданиях бывших пивзавода и швейной фабрики. Андрей Янковский предполагает, что дело может быть именно в территориях, где расположены клубы. Подол — лакомый кусок для застройщиков, ведь цены на жилье там достаточно высокие по сравнению с другими районами Киева. Сносить старые здания в центральной части района и строить там новые вряд ли кто-то разрешит, а вот за промзону можно и побороться.

«Возможно, они [застройщики] хотят что-то построить на Подоле и им не нужно сильное сообщество, которое могло бы этому помешать. Надо понимать, что заведения, на которые сейчас нападают, — это не просто бары, где можно выпить и пойти домой, а места, где собирается активная молодежь, которая первой отзывается на какие-либо общественные инициативы», — считает Янковский.

Этот тезис звучит логично, ведь подольское сообщество действительно решительно выступает против незаконных действий застройщиков в районе. Например, когда в июле начали сносить уникальное модернистское здание «Квіти України», защищать его вышли сотни киевлян, среди которых большинство составляли именно жители Подола.

Такая же ситуация была и с «домом-монстром», к которому застройщик незаконно достроил четыре этажа. Благодаря небезразличным горожанам Верховный Суд Украины запретил вводить достроенные этажи в эксплуатацию.

Что дальше?

29 ноября, после того, как ультраправые разгромили «Хвылевой», под МВД вышли несколько сотен человек. Они требовали уволить с должности и привлечь к ответственности главу Подольского управления полиции Павла Василенко «за бездействие и покрытие преступности» и публично презентовать системный план восстановления безопасности в Киеве. В свою очередь, ультраправые в своих телеграм-каналах анонсировали, что такие «рейды» по заведениям Подола будут проходить еженедельно.

С одной стороны, право на мирный протест закреплено в Конституции. Янковский говорит, что задерживать ультраправых на таких акциях просто так было бы неправильно, ведь это легитимировало бы хаотичные задержания в целом. С другой стороны, в результате таких «рейдов» заведения не могут нормально функционировать, а это нарушает право на предпринимательскую деятельность, также гарантированное Конституцией Украины.

«Ультраправым нельзя запретить собираться, но эти собрания должны быть мирными. Полиция сейчас серьезнее относится к этому вопросу, и их задерживают в случае провокации. В полиции нас заверили, что если акции праворадикалов будут мешать работе заведений, их будут оттеснять и обеспечивать безопасность посетителей», — говорит Янковский.

Такая ситуация не на руку и заведениям, ведь не каждый захочет посещать бар или клуб, под которым митингуют ультраправые. За ноябрь «Хвылевой» понес большие убытки — Андрей Янковский говорит, что на это повлияла и красная зона в Киеве, и отмененные из-за «рейдов» вечеринки, и разбитые стекла, которые пришлось срочно менять.

«Такие акции — плохая реклама для заведения. Но плохая реклама — это не препятствование предпринимательской деятельности и не нарушение закона. Единственное, что сейчас может обеспечить безопасность на Подоле, — это наказание напавших на «Хвылевой» людей, расследование деятельности организаторов этих нападений и акций, а также привлечение их к ответственности», — считает Янковский.

Людмила Янкина говорит, что для безопасности на Подоле полиция должна расследовать, кто из ее собственных сотрудников имеет связи с группировками, которые давят на подольские заведения. Также, по мнению правозащитницы, сейчас полиции не хватает прозрачности в коммуникациях и с жертвами нападений, и с обществом в целом.

«В последнее время я понял: простых решений точно нет. Простые ответы, умозаключения — этим пользуются наши оппоненты, манипулируя обществом, — считает сооснователь «Хвылевого». — Они постоянно обвиняют нас в том, чего мы не делаем, однако никаких фактов не приводят. Мы не хотим уподобляться этому. Это не та страна, которую мы пытаемся строить».