Украинское законодательство никак не защищает пострадавших от сталкинга, статистики таких случаев также нет. Более того, общество часто либо обвиняет в этом потерпевших, либо вообще нормализует сталкинг, сравнивая его с романтическими ухаживаниями. Журналистка Забороны Полина Вернигор рассказывает историю Софии из Харькова, решившейся разоблачить своего обидчика, который до сих пор ее преследует, и объясняет, что делать, если вы столкнулись с подобным.
Начало, разлука, манипуляции, угрозы
София Шнайдерман познакомилась с Александром Тимашовым в 2019 году в Харьковском медицинском университете — тот был на два курса старше. Ей было 20 лет, ему — 23. У них завязались отношения, которые поначалу, вспоминает София, были «идеальными».
За полгода парень поступил на интернатуру. Александр не из Харькова, а общежитие на этом этапе обучения уже не давали. Поэтому у него остро стоял жилищный вопрос — он предложил въехать в квартиру Сони. Она удивилась и отказала, объяснив это тем, что живет с родителями и технически для него нет места. Александр продолжал давить на девушку. Она предложила ему найти подработку и съехаться вместе в съемную квартиру. Его такой вариант не устраивал. В итоге молодые люди так и не съехались.
Фото: Екатерина Переверзева / Заборона
Перед Новым годом у Сони умерла кошка, поэтому праздничного настроения не было, девушка решила не приглашать никого и встретить 2021-й в кругу семьи. Александра также не позвали. Это решение вылилось в ссору и закончилось расставанием — инициировала его София.
«Он постоянно мне врал. Я устала и решила, что не хочу больше терпеть это в своей жизни», — говорит Соня.
Сообщения, которые Александр присылал Софии сразу после расставания. Аккаунт подтвержден
Парень начал манипулировать и шантажировать Соню. По большей части он угрожал сделать с собой что-то, если она не вернется к нему. Несколько раз девушка получала от бывшего прощальные письма. На одно из них она ответила, что согласна поговорить об этом, но потом, когда от всего отдохнет и разберется в себе. Тогда ей впервые написала сестра Александра — до этого они не были знакомы. Сестра описывала брата как наиболее достойную пару для Сони, просила ее вернуться к нему и пустить его пожить.
В один день Соня окончательно отписала сестре бывшего, что никогда не вернется к Александру, но готова помогать, если что-то понадобится. Через день сестра ответила, что у ее брата наступила клиническая смерть из-за того, что он пережил сильный шок. Сначала она намекала, а потом прямым текстом обвинила в этом Соню.
«Вечером оказалось, что у него подскочило давление, ему вкололи магнезию [химический раствор, который часто используют в медицине при повышенном давлении у пациентов] и отпустили домой, — рассказывает София. — Никакой реанимации, как она рассказывала, и тем более клинической смерти не было».
В дальнейшем бывший регулярно придумывал новые диагнозы и пытался вызвать у Софии жалость — доходило до того, что парень приписал себе рак легких. София просила оставить ее, но не хотела расставаться врагами.
«После последнего разговора, когда я ему написала, что не хочу быть с ним, решила сменить номер телефона, — говорит Соня Забороне. — Он сразу же это заметил. Месяц преследовал меня так, как это обычно делают влюбленные сталкеры — расклеивал записки, ходил под моими окнами, звонил в дверь в шесть утра, оставлял букеты цветов. Тогда я рассказала об этой настырности другу — он решил поговорить с Сашей».
После этого разговора Саша написал заявление в полицию — якобы друг Сони его преследует. Когда правоохранители увидели переписку парней, не стали открывать дело. Тогда Соня впервые написала встречное заявление о преследовании на Александра. Дело так же не открыли.
Новые «подписчики»
В Украине человек, который подвергается преследованиям сталкера, не защищен, ведь в законодательстве отсутствует такое преступление и ответственность за него.
«Это остается «невидимой проблемой», которая от этого не становится менее серьезной. Законодательные инструменты в Украине позволяют привлечь преследователей к ответственности лишь в случае, если он или она совершат преступление, предусмотренное уголовным или административным кодексами. Например, угроза жизни, обнародование личной информации или физическое нападение», — говорит директорка Amnesty International Оксана Покальчук.
Оксана Покальчук
В Украине уже начали действовать нормы о запретительном предписании в случае домашнего насилия и защите персональных данных, которые могут быть использованы на защиту жертв преследований. Соответствующий приказ Министерство внутренних дел вынесло в августе 2018 года. Согласно новым нормам, полиция может запретить обидчику контактировать с пострадавшим лицом в любой способ. Однако предписание может действовать только в течение 10 дней. Поэтому этого недостаточно, говорит Покальчук. Правозащитница считает, что в законодательстве должна быть прописана конкретная ответственность за конкретное преступление — сталкинг, только тогда пострадавшие смогут начать реально защищать себя.
Фото: Екатерина Переверзева / Заборона
После обращения в полицию Сони начали писать с фейковых аккаунтов. «Поклонник» поначалу выдавал себя за реальных людей — с одним из них девушка даже согласилась познакомиться. Когда Александр сам признался, что это он, в соцсети девушке начали писать аккаунты с именами Люцифер (имя демона из римской мифологии) и Бафомет (имя демона в мифологии Древнего мира). Якобы писала очень давняя знакомая Сони, которую она обидела еще в самом детстве и теперь должна поплатиться за это. В переписке неизвестный аккаунт желал девушке смерти, угрожал убийством и изнасилованием. Больше всего девушку шокировали подробности о ее близких, которые собеседник расписывал очень подробно.
«Он писал, что следит за мной, за моей семьей. Он описывал, куда и когда они ходят, во что одеты, — вспоминает София. — Угрожал, что меня собьет машина, что ко мне домой придут «гости», которые меня изнасилуют. Я сменила все аккаунты — он начал писать на новые страницы. Я блокировала его — он писал с новых страниц».
Кто выкопал дохлую кошку?
Однажды ночью в подъезде Сони взорвалась шумовая страйкбольная петарда. Когда пожарные и взрывотехники приехали на место, нашли еще две такие же, которые почему-то не взорвались. Несколькими этажами выше обнаружили оккультистские рисунки на стенах и куски сырого мяса на поручнях. София вспоминает, что ее бывший партнер интересовался оккультизмом и эзотерикой, разбирался в теории, но это не было чем-то фанатичным.
Параллельно с этим новые аккаунты писали девушке угрозы. На этот раз преследователь пообещал выкопать умершую кошку Сони — Александр один из немногих знал, где именно ее похоронили. Аккаунты «демонов» писали Соне всю неделю, а на выходных прислали фото выкопанного тела животного.
Угрозы и фотография с места, где была закопана кошка Софии
«Думаю, что на этом этапе он уже не планировал меня возвращать, — говорит София. — У него «отвалилась» моя квартира, и он хотел за это отомстить. Я нашла его бывшую девушку в инстаграме: она рассказывала, что наблюдала за ним странное поведение, но их отношения не зашли настолько, чтобы он тратил время и силы на месть. Кстати, у той девушки также есть квартира в Харькове, и он также хотел в ней жить».
Вскоре кто-то взломал гугл-диск Сони и похитил интимные фото девушки. В течение двух недель эти снимки получали одногруппники, друзья и родственники девушки. Руководство вуза, где училась Соня, писало заявление в киберполицию, сама она также написала заявление. Правоохранители снова никак не отреагировали.
Прежде чем прислать интимные фото всем знакомым девушки, неизвестный аккаунт отправил их самой Софии
Странные события продолжались. Кто-то пытался взломать замки в квартире бабушки Сони — на лестнице в парадном нашли остатки пластилина, из которого делают слепки ключей. Соня рассказывает, что бывший любил гулять на крышах и часто имел с собой подобный пластилин, чтобы подбирать ключи к дверям, которые ведут туда. На следующий день под окнами этой квартиры взорвались несколько петард, похожих на те, что взрывались в подъезде Сони.
Кто-то пытался взломать дверь в квартиру бабушки Софии
Всего девушка и ее родные написали 16 заявлений в полицию. Только по последнему обращению в апреле этого года открыли дело — девушка добилась этого через суд. В частности, Александра обвиняют в попытке довести до самоубийства. Он продолжает преследовать девушку.
«Она сама»
Когда Заборона написала Александру с просьбой прокомментировать обвинения, он сначала сделал вид, что не понимает, о чем идет речь. Парень якобы давно с Соней не общается, а она пытается отомстить за то, что они расстались за несколько месяцев до свадьбы. Также парень утверждает, что сам инициировал разрыв, который произошел еще в январе этого года. Однако есть скриншоты его переписок с мамой и бабушкой Сони, которым он писал в марте и пытался вернуть девушку. София говорит, что никакого предложения не было и о свадьбе вообще речь не шла.
Сообщение от Александра бабушке Софии, датированное 8 марта
В качестве доказательства того, что это София его преследует, а не он ее, Александр предоставил скриншот со страницы в инстаграме, где опубликован коллаж с его фото и подписью «Сутенер-сатанист из Донбасса» — по словам парня, фотографию выложила София. Девушка признается, что такой коллаж действительно делала после того, как кто-то распространил ее интимные фото, но отправляла его исключительно фейкам, которые писали девушке в личные сообщения.
София сбросила коллаж фейковому аккаунту, который накануне угрожал разослать ее интимные фото
Через несколько дней после того, как мы поговорили с Александром, другу Сони начали поступать угрозы с неизвестных номеров, а на адрес и номер телефона девушки кто-то заказал доставку еды с неоплаченными чеками из нескольких ресторанов — пришлось вызвать полицию, ведь в заказе указали «не звонить для подтверждения заказа». Впоследствии родителям Сони звонили из аптеки и секс-шопа — там якобы на их имена заказывали товары на кругленькую сумму.
После этого поступило оповещение от специальной программы, которая определяет, как номер подписан в телефонах других пользователей. К ее номеру автоматически прикрепились два новых тэга — «Соня Минет» с адресом девушки и «Соня Шнейдерман 500 грн/час». Девушка оплатила премиум-подписку в программе и увидела список тех, кто просматривал в приложении ее номер, — там были только два номера Александра, который заходил на страницу с номером Сони много раз.
Список тех, кто просматривал в последнее время номер Софии в приложении
Буквально вчера, 8 июля, вечером отцу Софии неизвестный номер написал сообщение: «Как успехи вашей дочери с психологами и психиатрами?» Единственное, где он мог найти информацию о том, что девушка обращалась к специалисту, — официальный ресурс Министерства здравоохранения HELSI, считает девушка. Она вообще никому не говорила, что идет к врачу, но регистрировалась через систему HELSI. Александр сейчас работает врачом, поэтому имел возможность получить доступ к этой информации. Заборона направила запрос в Минздрав по этому инциденту.
После нашей с Александром Тимашовым переписки в телеграмме, где он заявлял, что не имеет отношения к событиям, о которых говорит девушка, парень заблокировал журналистку Забороны в мессенджере и удалил всю переписку. Скриншоты переписки сохранились.
Как не сойти с ума?
Во-первых, важно понимать, что фокус должен быть на том, кто совершает преследование. Это невозможно предотвратить, и если потерпевшая от преследований обвиняет себя в происходящем (не смогла предотвратить, не увидела явных проявлений тогда, когда еще можно было избежать и тому подобное) — фокус перемещается с обидчика. Вся ответственность за преступление лежит на том, кто его совершает. Нет какого-то определенного образа потерпевшей — это не зависит от психотипа, внешности и каких-либо других факторов.
«Наша психика работает таким образом, что после каждой опасной ситуации, чтобы не попасть в нее снова, мы анализируем, что сделали не так и что можно сделать, чтобы уберечься в следующий раз. Так мы сами себя виним. Это еще больше угнетает тех, кто и так находится под большим моральным давлением», — говорит заместительница главы центра «Жіночі перспективи» Марта Чумало.
Марта Чумало
В таких случаях полностью отгородить себя от обидчика иногда довольно трудно. В Европе и США есть программа защиты свидетелей и пострадавших, которая позволяет тем, кто подвергается преследованиям, полностью изменить свою историю — место жительства, прошлое, имя, документы — и начать новую жизнь. Но в Украине такая программа не работает для тех, кто страдает от сталкинга, — она дорого стоит и сложна в реализации.
«С психологической точки зрения, невозможность избегать преследования — постоянное неудовлетворение базовой потребности в безопасности. В таком случае психика переходит на «режим выживания» — это очень сложно переносить. Но побег — также выход из ситуации. Возможно, есть смысл найти какое-то анонимное убежище и переехать туда хотя бы на определенное время, изменить все телефонные номера, аккаунты в социальных сетях и тому подобное. Безопасность в этом случае — самое главное», — советует Марта Чумало.
