Три года назад на ЛГБТ-активистку Виталину Коваль напали ультраправые — и это кардинально поменяло ее жизнь. Вот ее история

В 2018 году в Ужгороде несколько ультраправых радикалов напали на феминистскую акцию — участниц облили краской и забросали гомофобными листовками. Случай начали расследовать, но в деле стали происходить странные вещи: сначала правоохранители просто отпустили нападавших, потом разделили дело на две части и направили в суд. В суде слушания затягивали, как могли, и в конце концов закрыли одну из частей расследования за истечением срока давности. Сейчас могут закрыть и вторую часть. Однако этот случай стал известен на весь мир — ужгородская полиция получала письма из разных стран с требованием расследовать нападение. Журналистка Забороны Полина Вернигор поговорила с ЛГБТ+ и фем-активисткой, организаторкой той самой акции и пострадавшей в тот день Виталиной Коваль.

Каминг-аут

Виталина родилась в Ужгороде, ей 31 год. Она вспоминает, что в детстве любила общаться как с девушками, так и с парнями. В подростковом возрасте ей больше нравилось проводить время с подругами, но впоследствии девушка начала задумываться об отношениях.

«В моей голове была довольно сильная установка о том, что нужно встречаться с парнями. У меня были отношения с парнями, но в 15 лет я поняла, что будто фригидна: я ничего не чувствовала к ним. Первый поцелуй был стремным. Мы тогда стояли в подъезде, я смотрела в потолок и думала: «Ну неужели это происходит именно так?» — вспоминает Виталина.

Все изменилось, когда девушка впервые поцеловалась с подругой: ощущения были совсем другими. Но на тот момент у девушки были гомофобные убеждения — она ​​думала, что если ей нравятся девушки, то с ней что-то не так. Поэтому какое-то время Виталина не могла принять того, что она лесбиянка, и даже поступила в вуз на специальность «психология», чтобы лучше понять, что же с ней не так.

В 17 лет Виталина впервые призналась бабушке. Та отреагировала очень остро: кричала на внучку, манипулировала и угрожала, что выселит из квартиры, где на тот момент жила вся семья. Тогда Виталине пришлось наврать, что это был только опыт и на самом деле она «по мальчикам». Через несколько лет Виталина еще раз попыталась признаться родителям — мама сказала, что если это правда, то она себя убьет.

«Это был довольно эмоциональный и длительный процесс. Мы ссорились где-то полдня. Но я поняла, что сейчас не готова к возможным последствиям. Поэтому я заводила фиктивные отношения со своими друзьями-парнями — они приходили к нам домой, знакомились с родителями. Но меня разрывало изнутри, потому что в семье меня всегда учили говорить правду и быть откровенной, а в этом случае мне приходилось врать», — вспоминает девушка.

На двадцать пятый день рождения Виталина Коваль решила окончательно признаться родителям в том, что она лесбиянка. В тот день она ехала домой и думала, что больше не в силах скрывать свою идентичность. Вечером Виталина собрала родителей и рассказала им обо всем: о ее поцелуях с парнями и девушками, о фиктивных отношениях, о том, как трудно ей скрывать все это. Это был тяжелый разговор, все плакали. Но девушку, казалось, впервые услышали. Утром родители попросили сейчас не говорить об этом, потому что это очень тяжелая для них информация. Некоторое время семья Коваль делала вид, что разговора не было.

Через год, когда Виталина уже переехала, общение с семьей стало более теплым. Родители говорили, что любят ее несмотря ни на что. А когда девушка впервые дала комментарий для одного из местных каналов и сделала публичный каминг-аут, мама позвонила ей и сказала, что бесконечно гордится ею и любит все, что Виталина делает. Девушка стала первой открытой лесбиянкой в ​​Ужгороде.

Активизм

Виталина говорит, что скорее всего все началось с Майдана в 2013 году. Девушка дважды ездила с друзьями в Киев помогать протестующим — в декабре и в январе. Перед первым разом компания много обсуждала события в стране и выходила на акции в Ужгороде.

«В такой переломный момент ты или включаешься, или нет. Для меня было важно включаться — я подумала, что люблю Украину и мне хотелось бы, чтобы у нас была нормальная власть, а законы и правоохранители не нарушали прав человека. Я чувствовала: если не сейчас озвучивать свою позицию, то когда?» — говорит девушка.

Когда компания впервые поехала на протест в Киев, их захостила в своем офисе общественная организация Amnesty International Ukraine. Тогда девушка познакомилась с активистками и активистами и попробовала волонтерить на Майдане. Когда они поехали во второй раз, ситуация на Майдане уже обострилась. Было страшно, но с тех пор в жизни Виталины что-то изменилось — девушка уже не могла держаться в стороне от нарушений прав человека.

До Майдана и войны на Востоке Украины Виталина занималась организацией различных мероприятий и копирайтингом. В основном работала на российский рынок — там было больше заказов, да и платили лучше. Однако после Майдана она поняла, что больше не может работать на РФ: это противоречило ее ценностям.

Впоследствии к Виталине обратился друг и сказал, что в Ужгород приезжает ЛГБТ-организация ГАУ и хочет открыть там комьюнити-центр Queer Home. Виталину пригласили на встречу с этой организацией. Там у девушки прямо спросили, может ли она заняться координацией центра. На тот момент Виталина чувствовала выгорание на своей старой работе, а также была готова быть публичной и отстаивать права других людей. Так девушка стала активисткой и возглавила ужгородский филиал Queer Home.

«Я в какой-то момент поняла, что один человек способен что-то изменить вокруг себя. До этого я думала, что все эти акции вообще ничего не значат. Я понимала, что уже «созрела» для активизма. Вокруг было много знакомых, у которых были те же проблемы, что и у меня когда-то — их не принимала семья или они боялись открыться окружающим. Это казалось несправедливым, но вместе с тем я поняла, что это не с этими людьми что-то не ок, а с токсичным обществом, которое не готово принимать разнообразие. По сути люди просто страдают оттого, что общество такое. Мне показалось, что я могу это изменить», — говорит Виталина.

Первый конфликт с ультраправыми

У организации, которую возглавляла Виталина, по сути было два вектора: публичный и непубличный. Непубличный — это внутренние встречи, тренинги и тому подобное. Публичный — это участие в акциях. Это были не открытые ЛГБТ-акции, поскольку город просто не был к ним готов, а скорее ивенты, направленные на защиту прав человека.

Однажды в Ужгород приехали участницы организации «Феминистична майстерня» (Львов) делать подкаст с активистками. В Ужгороде «Феммайстерню» заинтересовала Виталина. Во время записи подкаста Виталине задали вопрос о феминистской деятельности в городе. Она задумалась о том, что этой темой действительно фактически никто не занимается.

«Это, знаете, есть такая поговорка: «Если хочешь — иди к цели, ползи к ней, хотя бы лежи в направлении цели». Я тогда оценила нашу деятельность как «лежание» в направлении феминизма. То есть мы как бы и поддерживаем феминистские идеи, но каких-то публичных акций не проводим», — говорит Виталина.

После этого разговора у Виталины появилась идея сделать феминистическую акцию в честь Международного женского дня. 8 марта 2017 года несколько активисток Queer Home и местного центра Инсайт вышли на одну из центральных площадей Ужгорода с плакатами. Полицию предупреждали об акции, однако тогда никто из правоохранителей на место не приехал. Но пришли около 25 участников ультраправой организации «Карпатская Сечь». Они толкали и оскорбляли участниц акции, забрали у них плакаты. Это продолжалось около 40 минут. Позже на место приехало двое правоохранителей, которые пытались разговаривать с нападающими, однако участники все равно продолжали атаковать девушек. По данному факту активистки впоследствии написали заявление в полицию — дело так и не открыли.

Решающее нападение

8 марта 2018 года в Ужгороде снова состоялась акция. На этот раз участницы подготовились лучше и все же настояли на том, чтобы на месте были правоохранители. Но нападавшие тоже подготовились: взяли сексистские и гомофобные листовки, запаслись краской. Под конец акции шестеро участников и участниц ультраправой организации «Карпатская Сечь» напали на Виталину и других активисток — они облили девушек краской и забросали своими листовками. В результате нападения Виталина получила ожоги глаз, еще одна участница — ожог одного глаза, у других была испорчена одежда и волосы.

Тогда полиция задержала нападавших, но только двух девушек обвинили в «нанесении легких телесных повреждений» — одной из них было 17 лет, второй чуть больше. Еще четырех членов «Карпатской Сечи» просто отпустили — в организации вообще заявили, что это не они и буквально «повесили» нападение на двух самых младших участниц. Виталина говорит, что когда нападающих задержали, у них не забирали смартфоны, где могли быть доказательства их причастности. С ними поговорили и отпустили — далее эти четверо людей вообще никак не фигурировали в деле.

После этого нападения Виталине позвонили из Amnesty International Ukraine и предложили юридическую поддержку. Девушка согласилась. Пострадавших от нападения проинструктировали юристы, а позже к делу привлекли юристку, которая до сих пор отстаивает интересы Виталины в этом производстве.

Дело открыли по статье о нарушении равноправия граждан и хулиганстве. Его разделили на две части — одно оставили с квалификацией о нарушении равноправия, а второе переквалифицировали в легкие телесные повреждения. В результате дело передали в суд, но адвокаты защиты перед самими заседаниями начали писать заявления на отпуск или об отводе. Таким образом судебный процесс намеренно затягивался, и в конце концов судья снял обвинения с подсудимых девушек, заявив, что срок давности дела истек. Правозащитники из Amnesty International Ukraine считают, что это решение нарушает право Виталины Коваль на справедливый суд, поскольку ее по сути лишили справедливости.

Однако вторая часть дела все еще открыта. Адвокатка Виталины несколько раз писала ходатайство о том, чтобы его все же расследовали. Хотя расследование продолжается уже более двух лет, следователи до сих пор не сделали экспертизу гомофобных листовок и вещей, облитых краской.

«При том, что мотивы и лица нападающих очевидны, у следователей дело почему-то вызывает трудности. Они не могут увидеть в нем мотив ненависти и нарушение равноправия», — говорит Виталина.

В Amnasty International Ukraine говорят, что поскольку расследование началось в ноябре 2018 года, скоро должен истечь срок его давности, установленный Уголовно-процессуальным Кодексом Украины. Поэтому правозащитники переживают, что дело просто закроют.

«Как минимум необходимо продлить сроки давности следствия, что будет показателем заинтересованности правоохранительных органов в том, чтобы не сливать дело. Если этого не произойдет, право Виталины Коваль на равный доступ к правосудию будет нарушено. Следствие затормозилось на этапе проведения необходимых экспертиз», — говорит спикерка Amnesty International в Украине Екатерина Митева.

Если дело все-таки закроют, Виталина планирует обжаловать это решение в Международном суде по правам человека.

«Это дело очень важное. Я борюсь не за компенсацию или наказание нападавших, а за признание мотива ненависти. Для любого решения у адвокатки есть стратегия. Это дело само по себе можно использовать для адвокации законопроекта №5488 о борьбе с проявлениями дискриминации. На нас принятие этого закона никак не повлияет, но оно может прекратить системные нападения на активистов и активисток», — объясняет Виталина.

За первое полугодие 2021 года Центр прав человека ZMINA зафиксировал 53 случая преследований активистов. В 2019-м правозащитники насчитали 83 случая преследований активистов. За 2020 год зафиксировали уже 101 такой случай. Однако дела о преследованиях или нападениях на активистов в Украине фактически не расследуют — обычно их намеренно затягивают, как это было в случае Виталины, или вообще закрывают за отсутствием состава преступления.

Жизнь после нападения

Активистка признается, что есть негативные последствия этой ситуации, а есть хорошие. Из плохого — девушка до сих пор лечит глаза. Болезненное состояние перешло в хроническую фазу и она вынуждена периодически посещать врача и принимать лекарства.

Также праворадикалы «слили» адрес девушки в свободный доступ. Ей пришлось уехать из Ужгорода, поскольку там она не чувствовала себя в безопасности. В целом нападение существенно повлияло на эмоциональное состояние Виталины — активистка прорабатывала все это в психотерапии.

Девушка переехала в Киев и стала героиней двух международных кампаний Amnesty International Ukraine — Марафона написания писем и акции в поддержку храбрых женщин из разных стран Brave. В рамках последней ирландская художница нарисовала на одной из стен города Страдбалли мурал, где изображены Виталина и египетская правозащитница Азза Солиман, известная в своей стране борьбой против сексуального насилия над женщинами. Виталина стала первым международным случаем адвокации украинского центра Amnesty.

«Этот опыт полностью перестроил мою жизнь. За два года я посетила много стран Европы, где встречалась с дипломатами и правозащитниками. Я сильно развилась в публичных выступлениях и адвокации и увидела, как можно работать над реформами и применять этот опыт в Украине. Но больше всего повлияли реальные письма от людей со всего мира. Эти письма до сих пор лежат у меня дома и я иногда их перечитываю — такое мощное чувство единства. Этот опыт дает какие-то дополнительные силы и мотивацию. Я могу говорить о нем часами, потому что он меня изменил», — признается активистка.

Сейчас в Ужгороде уже два года подряд проходят безопасные феминистские акции — их даже поддерживает горсовет. Виталина говорит, что после нападения безопасность активисток и сами акции стали региональной повесткой.

«Я взяла на себя публичность и удар. Я тот человек, которого таргетируют ультраправые. Это означает, что другие люди, не такие публичные, чувствуют себя безопаснее», — говорит активистка.

Сейчас Виталина Коваль работает консультанткой международной программы, связанной с реформами в Украине. Ее деятельность непублична и девушка говорит, что ей это нравится.