Меж двух огней. Заборона рассказывает версию убийства Шеремета, которую проигнорировала полиция.
Часть 1

Свидетель из Мариуполя

Шла третья неделя после убийства Шеремета. По неясным причинам подрыв автомобиля журналиста не был, в отличие от множества аналогичных дел, квалифицирован как теракт, поэтому расследование было поручено полиции. 

В понедельник, 8 августа 2016 года, в Главное управление Национальной полиции в Киеве пришла Марина Николаевна Мацюк – вынужденная переселенка, перебравшаяся после начала войны из Донецка в Мариуполь. Она сообщила, что 21 или 22 июля, когда она сидела на лавочке неподалеку от своего дома в Мариуполе, к ней подошел человек по имени Максим Викторович Зотов. По словам Мацюк, они были знакомы уже более десяти лет. В подтверждение своих слов она назвала его адрес в Донецке. Это частный особняк, который находится в 50 м от многоэтажки, где проживала Мацюк со своей семьей.

Согласно Мацюк, разговор развивался следующим образом. Зотов спросил, видела ли она, как он «убил Шеремета». Она ответила, что «не верит ему». В ответ на это Зотов сказал, что та «должна им гордиться» и, по ее словам, показал фотографию в телефоне, на которой были запечатлены две девушки. Зотов уточнил, что был с одной из них, когда произошел взрыв автомобиля Шеремета. С кем именно, не сказал.

Вскоре, 2 августа, по словам Мацюк, она шла по улице Строителей в Мариуполе и неподалеку от магазина «Обжора» (вероятно, речь идет о ТЦ «Обжора» на пр. Строителей, 125, переименованном в прошлом году в «М-центр») случайно встретила Зотова. Тот «начал просить не ехать в Киев, никуда не обращаться и не рассказывать о его причастности к убийству Шеремета». Мацюк сообщила следователю, что Зотов якобы предложил ей $50 тыс. за то, чтобы та не рассказывала об его причастности. После того как женщина отказалась, он сказал, что ей «в Киеве никто не поверит, – он все подстроит так, что я никуда не попаду». 4 августа, утверждает Мацюк, Зотов приходил к ней днем домой и стучал в двери, но она не открыла.

Мацюк уточнила, что 29 июля увидела по «112 каналу» видео (вероятно, вот это), как под машину Шеремета закладывали взрывчатку. Ей показалось, что Зотов очень похож на человека на видео – по походке и телосложению, а именно в момент, когда он переходил улицу в сторону камеры слежения. Также Мацюк добавила, что Зотов всегда ходит в бейсболке, и на том видео «он также был в ней». На этом ее свидетельские показания заканчиваются, а под пунктом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных данных стоит ее подпись.

Несмотря на громкое и достаточно детальное заявление, следователи не зацепились за показания Марины Мацюк и не стали разбираться дальше. С другим подобными свидетельствами, включая самые невероятные, они поступали иначе. Согласно материалам следствия, сотрудники МВД предпринимали усилия, чтобы разыскать авторов анонимных сообщений о предполагаемых убийцах. Ими, как правило, оказывались люди, делавшие выводы о заказчиках убийства из услышанных в СМИ версий, либо попросту городские сумасшедшие. Также полиция довольно тщательно исследовала публикации в СМИ и опрашивала журналистов. 

В случае с Мацюк расследование не пошло дальше пары запросов. Хотя мужчин с именем Максим Викторович Зотов из Донецка не так уж и много – всего один. В 2016 году найти его было довольно легко – как и проверить показания свидетельницы. 

Но и это не все. Мацюк не просто назвала адрес Зотова, а рассказала важные детали. Например, она уточнила, что он женат на Ольге Эпель – женщине из очень влиятельной донецкой семьи. Этот факт должен был сразу дать сигнал следствию, что показания имеют серьезные основания. И вот почему.

Александр, человек наш дорогой

Эпели – влиятельный донецкий бизнес-клан. Ольга Михайловна Эпель владеет автотранспортным предприятием, строительными компаниями, инвестиционными фондами, автомобилями, недвижимостью, является акционером крупных финансовых организаций. До середины 2013 года ее отец, Михаил Эпель, занимал пост председателя правления банка «Капитал», а после вошел в наблюдательный совет страховой фирмы «Юнисон-гарант», по-прежнему имея мажоритарный контроль над «Капиталом». Обе компании стали широко известны в связи с громким делом, возбужденном в 2014 году против беглого министра доходов и сборов Александра Клименко. Но обо всем по порядку.

На момент, когда президентом Украины в 2010 году стал Виктор Янукович, семья Эпель поддерживала дружественные связи со многими донецкими бизнесменами – выходцами из группы «Индустриальный союз Донбасса» (ИСД) и с братьями Клименко. Группа компаний Антона Клименко (старшего брата Александра, погибшего при загадочных обстоятельствах в 2015 году) «Анталекс» обслуживалась в банке «Капитал». Это была взаимовыгодная дружба: осенью 2010 года Александр Клименко стал первым замглавы Государственной налоговой администрации Донецкой области и, пользуясь положением, помогал своим партнерам и брату строить бизнес-империю. Потом Генеральная прокуратура назовет эту дружбу сговором, благодаря которому через банк «Капитал» с 2011 по 2017 год были отмыты миллиарды гривен в интересах клиентов Эпелей – прежде всего Клименко и семьи Януковича. 

Все эти компании, как и сам Михаил Эпель, а также связанные с ним фирмы, фигурировали в громком деле, возбужденном в 2014 году против беглого министра Александра Клименко. Новые власти Украины подозревали его в создании коррупционной схемы, позволившей окружению президента Януковича заработать миллиарды на незаконном возмещении НДС. Этот факт подтвердил нам первоначально ведший это дело прокурор ГПУ Сергей Горбатюк.

Свидетельница по делу Шеремета Мацюк заявила следователю, что была знакома с Зотовым уже десять лет. Попытка получить какие-либо подтверждения этого знакомства не увенчалась успехом – Мацюк заявила корреспондентке Забороны, что та ошиблась номером (аудиозапись есть в распоряжении редакции). Однако, по словам адвоката Андрея Лещенко, представляющего интересы семьи Шеремета, он звонил Мацюк по тому же телефону ранее, и в разговоре с ним, на просьбу подробнее рассказать о событиях июля-августа 2016-го, она заявила, что «всё и так есть в деле» и отказалась от дальнейших комментариев (аудиозапись также есть в распоряжении Забороны).

Мы подтвердили, что до войны Мацюк действительно проживала в многоэтажке, находящейся в непосредственной близости от дома Зотова. Её муж занимал скромную должность заведующего отделом кадров в Донецком управлении Государственной пенитенциарной службы Украины (ГПтС). Летом 2014 года после захвата здания ГПтС в Донецке сепаратистами семья эвакуировалась в Мариуполь, где и находилась летом 2016-го. Адрес, по которому там проживала семья Мацюк, совпадает с адресом, который Марина Николаевна описывала в своих показаниях следователю. Жители соседних квартир подтвердили это корреспонденту Забороны.

Зотов был птицей совсем другого полёта. Он является основателем и владельцем сети спортклубов SportMAX в Донецке. Компания была зарегистрирована в 2007 году и расшифровывалась как «Спортивный Максим». Сеть была, пожалуй, самой популярной в Донецке и играла немалую роль в спортивной инфраструктуре города. Например, есть видео 2012 года, где сразу после чемпионата Европы по футболу мэр Донецка Александр Лукьянченко благодарит «СпортМакс» за строительство целого комплекса со стадионом. Фитнес-клубы Зотова не прекратили существование и в самопровозглашённой «ДНР»: у сети функционирует прежний веб-сайт, есть страница в Instagram, по которой видна активность клуба, а предприятие перерегистрировано в налоговых органах оккупационных властей.

Управляющим «СпортМакса» и соучредителем общественной организации «Спортивный союз «СпортМакс» был многократный чемпион Украины и мира по ММА Богдан Хмельницкий. Вместе с ним Зотов, уже после начала войны на Донбассе, придумал телешоу «Бои белых воротничков», где молодых людей обучают бою без правил профессиональные борцы. С этим шоу Хмельницкий объездил множество российских городов. А о том, что Зотов соавтор идеи, сказано в титрах каждого выпуска телешоу.

Одно время генеральным директором «СпортМакса» называли (например, на том же видео с открытия комплекса в 2012-м) Александра Лейзеровича Эпеля – родного брата Михаила Эпеля. А телефон, на который была зарегистрирована компания, совпадал с номером, на который было зарегистрировано две фирмы Антона Клименко – «Юнисон Синема» и «Юнисон групп».

Максима Зотова нет в соцсетях, а его фотографии невозможно найти в обычном поисковом запросе. Он редко появляется на публике. Однако нам удалось отыскать несколько его фотографий. Вот он на снимке, опубликованном 17 июня 2018 года Богданом Хмельницким, вместе со спортсменом на фоне OZ Mall в Краснодаре.

Чуть позднее, 25 октября того же года, он фотографируется с Хмельницким и Всеволодом Зарайским (о нем чуть позже) в элитном поселке Барвиха Московской области на фоне своего автомобиля с донецкими номерами. Это, к слову, Mercedes S 500 L стоимостью около $100 тыс., и зарегистрирован он по адресу Зотова в Торецке (до декоммунизации – Дзержинске) Донецкой области. Это не единственный автомобиль Зотова представительского класса: официально за ним числится еще один Mercedes E 220 D стоимостью около $45 тыс. А за принадлежащей ему и жене компанией «Девелопленд» – еще несколько «мерседесов»-внедорожников такой же ценовой категории. 

Судя по данным из официальных источников, Зотов переехал из Украины в Подмосковье. В сентябре 2019 года мы находим его на фотоотчете открытия фитнес-клуба «СпортМакс» в Красногорске, городе-спутнике Москвы. В российских реестрах он значится владельцем клуба, а зарегистрировал компанию в мае 2019 года. В «СпортМаксе» корреспонденту Забороны подтвердили связь с Зотовым. А вот и его фотографии с открытия клуба.

Максим Зотов – не просто зять бывшего фигуранта дела Клименко. Он сам близок к беглому олигарху – настолько, что однажды даже снялся в его роли. У шансон-группы «3:15» есть два клипа на одну и ту же песню «Александр», выпущенную в начале 2013 года. В одной из версий Максим Зотов играет занятого сутки напролет политика, живущего между Москвой и Киевом. Один из первых кадров в клипе – офисный центр «Москва-сити», где Клименко принимал Павла Шеремета. Зотов даже загримирован под Клименко.

А в другой версии клип посвящен боксу. В марте 2013 года в Киев для съемок прилетел боксер и депутат Госдумы РФ Николай Валуев. Сюжет разворачивается вокруг подготовки к бою на ринге. Валуев сыграл роль тренера, а роль героя-боксёра – тот же Зотов. Под видео можно обнаружить два комментария, оставленных персонажем с ником Mary. «Походка 100 % попадание один в один как на видео о закладывании бомбы под машину Павла Шеремета», – говорится в первом комментарии, оставленном в 2016 году – через три года после публикации клипа.

Второй комментарий Mary – пространнее: «Ха-ха, теперь вы Зотов мните из себя актера. Совсем постарели Максим Викторович. Но вы не актер, вы вор, сепаратист и убийца! Убийца сотен тысяч людей на Донбассе, ограбления отделений Новой почты и всех остальных магазинов это дело ваших рук. Военные преступления не имеют срока давности, помните об этом и днем и ночью». 

Выдвинувшая против Зотова обвинения Марина Мацюк занимается любительской фотографией, пользуясь ником Mary M на тематических сайтах. А ограбление отделения курьерской службы «Новой почты» в Донецке произошло 7 июля 2014 года – на следующий день после захвата боевиками Донецкого управления Государственной пенитенциарной службы Украины, где работал ее муж Николай Мацюк.

Спортсмен и бизнесмен

Впрочем, Зотов – не просто физрук и массовик-затейник клана Эпелей-Клименко. Мы обнаружили, что он с 1999 года является руководителем украинской «дочки» лихтенштейнского фонда, который стоит за банком «Юнисон».

Зотов женился на Ольге Эпель в 1997 году. Ее отец, Михаил Эпель, уже тогда был достаточно влиятельным донецким бизнесменом. Входил в группу «Индустриальный союз Донбасса», был бизнес-партнером влиятельной на Донбассе семьи Щербаней по банку «Капитал», а по заводу «Донмет» вел дела с Гиви Немсадзе – человеком, которого украинские правоохранительные органы с 2005 по 2010 год считали причастным к 57 убийствам и организации преступного сообщества, однако после пяти лет в бегах, закончившихся добровольной явкой, он был оправдан судом.

Максим Зотов постепенно становился полноценной частью клана Эпелей: со временем ему доверяют управление важнейшими активами, например, компаниями «Сириус» и «Мост», являющимися ключевыми акционерами банка «Капитал» и учредителями большинства компаний семьи. Кроме того, «Мост» является украинским дочерним предприятием лихтенштейнской компании ALL BETEILIGUNGS STIFTUNG, которая играет очень важную роль для Эпелей и Клименко. Также вместе с членами правления банка «Капитал» Зотов создает компании, занимающиеся видеопроизводством, телевидением и азартными играми (полное досье можно увидеть через YouControl). 

Даже сотрудники Зотова в фитнес-центрах «СпортМакс» становились управляющими и подписантами компаний семьи Эпель. Так, все три директора фирмы «Укрмост», связанной с реализацией природного газа и топлива, – это тренеры «СпортМакса» (двое до сих пор работают в клубе в оккупированном Донецке), а в некоторых компаниях управленческую верхушку составляли, например, кикбоксеры и бойцы ММА. 

Друг Максима Зотова, кикбоксер Всеволод Станиславович Зарайский, в июле 2019-го стал конечным бенефициаром ТОВ «Компания по управлению активами Бизнес Инвест» Эпелей – Зотов переписал на него компанию. Интересно, что в июле 2016-го эта фирма попадает в дело СБУ о финансировании терроризма на оккупированных территориях Донбасса. Зарайский появляется вместе с Зотовым и Хмельницким на фото из подмосковной Барвихи. В подписи к снимку Хмельницкий пишет, что они «братья по крови и духу».

Следствие не посчитало нужным исследовать или даже констатировать связь Максима Зотова с Эпелями и Клименко. Это особенно странно в свете того, что следственная группа одно время рассматривала Клименко и его гражданскую жену Ольгу Семченко в качестве возможно имевших отношение к убийству. Представители МВД и военной прокуратуры не раз озвучивали эту версию в СМИ (например, тут). Об этом свидетельствует и ряд документов в деле. Например, есть поручения начальнику департамента уголовного розыска о необходимости вызова на допрос Семченко, распечатки ее передвижений через границу, допросы сотрудников «Радио «Вести». Следователи также изучали связи Клименко с компаниями и лицами, владеющими медиахолдингом «Вести Украина». Однако сопоставить эту версию с заявлением Марины Мацюк относительно Максима Зотова они, видимо, не пытались.

Официальный представитель МВД Артем Шевченко в комментарии Забороне сказал, что «его [Шеремета] неоднократное пребывание на территории страны-агрессора Российской Федерации в разное время, в том числе последние месяцы до своей гибели, и контакт там с Клименко, безусловно, интересовали следствие. Но следствие такой возможности лишено из-за отсутствия сотрудничества с правоохранительными органами страны-агрессора, что вполне логично». Также Шевченко сказал, что о существовании показаний в отношении Максима Зотова ему ничего неизвестно. 

Мы пытались связаться с Клименко через Ольгу Семченко, но она отказалась передавать информацию и сказала, что у него нет пресс-секретаря. 

Мы также неоднократно передавали просьбу о разговоре с Максимом Зотовым через его подмосковный спортклуб и друга, Богдана Хмельницкого. Однако он не посчитал нужным нам ответить.

План возвращения

В 2013 году Александр Клименко, будучи министром доходов и сборов, инициировал создание медиахолдинга «Вести Украина», в который входила одноименная газета, журнал «Вести Репортер», телеканал UBR и «Радио «Вести». Долгое время генеральным директором холдинга был Игорь Гужва, а сотрудники редакций не знали, кто является реальным бенефициаром. Однако это стало ясно в конце 2015 года, когда место Гужвы заняла Ольга Семченко – гражданская жена Александра Клименко. До этого Ольга была его пресс-секретарем, когда тот еще занимал руководящую должность в департаменте по работе с крупными плательщиками налоговой инспекции в Донецке, и позже спикером нового Министерства доходов и сборов. 

По данным источника Забороны, близкого к Семченко, именно она вместе с бывшим мужем, политологом Александром Семченко (тот раньше возглавлял управление Миндоходов в Сумской области), предложила Клименко план возвращения в Украину.

Когда Семченко возглавила холдинг, отдельные сотрудники начали выступать против такого назначения. Например, бывшая журналистка журнала «Вести Репортер» Светлана Крюкова говорила в интервью «Детектору медиа» прямо, что в этот период участие Александра Клименко стало очевидным, как и его цель – использовать медиахолдинг для политической борьбы. Ольга Семченко это отрицала и говорила, что Клименко не влияет на редакционные процессы. 

В декабре 2015-го Клименко объявил о том, что становится почетным председателем партии «Успiшна країна» и собирается с ней идти на довыборы и перевыборы в Верховную Раду, которые прогнозировали на осень 2016 года. 

На тот момент Павел Шеремет уже полгода работал на «Радио «Вести» ведущим субботнего эфира. По словам Алены Притулы, это был его основной источник дохода с тех пор, как он ушел с российского телеканала ОТР летом 2014 года. 

Несмотря на то, что Павел работал исполнительным директором «Украинской правды», зарплату в редакции он получал символическую, чтобы иметь возможность получить вид на жительство в Украине. В издании «Беларуский партизан», основателем и руководителем которого был Шеремет, он, по словам Притулы, ничего не зарабатывал. Близкие не называют суммы, сколько Шеремет зарабатывал на «Радио «Вести», однако нам известно от бывших сотрудников радиостанции, что некоторым ведущим платили порядка 100 тыс. грн в месяц (более $4 тыс. на июнь 2016 года). 

Весной 2016-го пиар-кампания партии «Успешная страна» начала набирать обороты. В эфире «Радио «Вести», по словам тогдашнего шеф-редактора информационной службы Сакена Аймурзаева, все чаще стали появляться представители клименковской партии. Настроение в редакции становилось все более мрачным: многие, говорит он, понимали, что из СМИ делают рупор беглого политика. 

Аймурзаев вспоминает, что в феврале в помещении радиостанции проходила скайп-конференция с самим Александром Клименко, на которой было руководство всех изданий медиахолдинга (и это подтверждали другие сотрудники холдинга). Во время этого звонка политик дал понять, что СМИ – это его инструмент возвращения к власти. «Я понял, что он очень жесткий человек, упрямый, хочет влиять», – сказал Аймурзаев в интервью Забороне.

От источника, близкого к тогдашнему руководству радио, Забороне стало известно, что представители топ-менеджмента медиахолдинга весной ездили на рабочую встречу с Клименко в Сочи, где обсуждали вектор развития СМИ. 

В конце марта 2016-го Аймурзаев рассказал в эфире «Вестей», что они вместе с Шереметом уходят с радиостанции, не желая наблюдать деградацию медиа и терпеть выходки реального владельца. Шеремет критиковал его за этот поступок. «Паша остался на радио и не уходил, – говорит Аймурзаев. – Даже обновил свое шоу. У меня было ощущение, что если он возглавит радио, то и меня туда вернет. Кто знает, думал я, может Пашке удастся сохранить редакцию и независимость».

Неудачные переговоры

10 июня Павел Шеремет поехал в Москву. Там у него жила семья – дети и бывшая супруга. Его дочь Лиза рассказала Забороне в телефонном интервью, что у Павла, как обычно, когда он приезжал, было несколько задач: он собирался отметить ее 20-й день рождения и встретиться с коллегами и друзьями из круга убитого в 2015-м Бориса Немцова (например, он встретился с Владимиром Кара-Мурзой). 

Однако была еще одна цель, которую дочери он озвучил вскользь: Шеремет спешил на встречу с «беглым олигархом» – так он назвал Александра Клименко. Встреча должна была состояться в «Москва-сити», где Клименко, по некоторым данным, владеет целым этажом. Неудивительно, что виды этого офисного центра появляются в клипе «Александр» с Зотовым в главной роли.

Наталья Шеремет, бывшая жена Павла, утверждает, что Шеремет говорил ей, что планировал договориться с Клименко, встав во главе радиостанции. «Поговорить с собственниками, инвесторами – сделать это принципиально и [в итоге] заниматься радио», – вспоминает она.

По пути Шеремет завез дочь в торговый центр «Афимолл». По словам Лизы, он был взволнован, непривычно «мельтешил» и, «кажется, даже нарушил правила дорожного движения». При этом, вспоминает она, Павел не был напуган: «мельтешение» скорее говорило о том, что у него намечено что-то важное, из-за чего он волновался. 

Вдова Шеремета Алена Притула рассказала Забороне, что Павел ездил в Москву для того, чтобы договориться с Клименко о назначении главным редактором «Вестей». Шеремет говорил ей, что хочет «понять умонастроения Клименко» и оценить, какое будущее может ожидать их редакцию. Притула также говорит, что Клименко хотел поговорить с Шереметом о том, не сможет ли журналист помочь ему найти способ вернуться в Киев. 

У Шеремета действительно были амбиции возглавить «Вести». Об этом знала и Притула, и его друг и коллега по радио Сакен Аймурзаев, и бывшая жена Наталья. Все трое подтверждают, что Павел был готов работать в медиа, собственником которого был сбежавший министр, при условии, что в редакционную политику не будут вмешиваться.

«Паша считал, что Клименко хочет вернуться домой [в Украину], – рассказывает Притула. – Он предложил ему собственное решение – нечто, что подготовит основу для его возвращения, – открытое, демократичное, честное радио». Однако со встречи Павел вернулся неудовлетворенный. «Ему было неприятно об этом рассказывать, он не добился своей цели», – говорит Алена Притула. 

По её словам, вернувшись в Киев, Шеремет несколько раз повторял одну и ту же фразу о Клименко: «У него православие мозга, с ним бесполезно разговаривать. Он не слышал меня, он не понимал, о чем я говорю, он не понял, кто я такой». Цитату Шеремета о «православии мозга» у Клименко также приводил впоследствии военный прокурор Матиос, встречавшийся с журналистом за считанные дни до его гибели и друживший с Шереметом. Об этом мы расскажем подробнее во второй части.

Несколько дней после возвращения из Москвы, вспоминает Притула, Павел был расстроен. Но все равно продолжал работать на радио: «с большим энтузиазмом просыпался в 5 утра, готовился к эфиру, был очень энергичным, продумывал сценарии [эфиров], с удовольствием работал». 

«Обычно, когда Паша возвращался [из Москвы], это был фейерверк, – говорит Сакен Аймурзаев. – Рассказывал, кого увидел, с кем и о чем общался. А тут вдруг приехал очень замкнутый. Я помню рассказ, как он ходил к Клименко. Он говорил, что офис находится в «Москва-сити», что там много икон и часовня. Но по существу ничего не рассказывал: ни о чем они договаривались, ни даже общее впечатление не передал».

Вскоре после той московской встречи на «Радио «Вести» произошел большой конфликт. Назначили нового главного редактора – Ирину Гаврилову. 

«Паша понимал, что его дни на радио сочтены, – говорит Притула. – Он осознал, что его концепция никому не интересна, что дело идет к сворачиванию свобод на радио, что в принципе и произошло».

В начале июля журналисты «Вестей» подписали открытое письмо против назначения Гавриловой, поскольку она публично высказывалась оскорбительно в отношении участников Майдана и добровольцев войны на Донбассе. На следующей день она была уволена. Оригинал письма был опубликован различными украинскими изданиями. Подписи Шеремета там не было. 

Рано утром, 20 июля, Павел Шеремет выехал на свой утренний эфир на радио «Вести». В 7:51 в его автомобиле взорвалась самодельная бомба. 

На прощание с ним, проходившем в «Украинском доме», пришли многие сотрудники радиостанции. Среди них, вспоминает Аймурзаев, была и гражданская жена Клименко Ольга Семченко. По словам Лизы Шеремет, в тот день ей передали конверт с деньгами, якобы собранными сотрудниками «Вестей». В конверте было $20 тыс. Сакен Аймурзаев, выступавший посредником, утверждает, что деньги передала Семченко.

Вскоре после смерти Шеремета пиар-кампания партии Клименко сошла на нет, а досрочных выборов в парламент той осенью так и не случилось. Холдинг постепенно стал сворачивать работу редакций, и вскоре от него осталась только газета и сайт «Вести» и канал UBR. Эфиры и новости, выходившие на «Радио «Вести», на сегодняшний день недоступны.

На мели в Мариуполе

В июле 2014 года боевики «ДНР» захватили здание Государственной пенитенциарной службы Украины (ГПтС) в Донецке. Как и другие сотрудники, главный кадровик и профсоюзный лидер донецкого управления Николай Мацюк вместе со своей женой Мариной вынужден был эвакуироваться в Мариуполь, который находился на линии фронта. К 2016 году ситуация стабилизировалась, но тут донецких тюремщиков постиг новый удар судьбы.

18 мая правительство Украины объявило о ликвидации ГПтС в рамках масштабной реформы пенитенциарной системы. На практике это означало, что все ее работники по всей стране должны были быть уволены из ликвидируемой структуры, и лишь часть из них нашла бы себе работу в новой. 

10 июня коллектив управления ГПтС в Донецкой области обратился с открытым письмом к президенту, правительству и парламенту Украины. В нём говорится, что из-за реформы над всеми сотрудниками управления, 39 из которых имели статус лиц, перемещенных с оккупированной территории, нависла угроза «лишиться единственного источника доходов своих семей».

При этом, утверждалось в обращении, власти не принимают во внимание, что сотрудники ГПтС остались верны присяге, хотя им пришлось покинуть свои дома, а некоторые из них «были захвачены представителями нелегитимных вооруженных формирований так называемой ДНР, подвергались моральному и физическому давлению». Они, говорится в письме, продолжали жить в Мариуполе на скромную зарплату, без каких-либо льгот и даже не имея статуса участников АТО.

Это испытание закончилось для донецких тюремщиков по-разному. Например, начальник Николая Мацюка, глава донецкого управления Александр Замиралов, потерял свой пост. Из сообщений в прессе видно, что уже с августа 2016 года его заменил и.о. Дмитрий Немцев. Замиралов нашёл работу в охране мариупольского порта, но, как он сообщил в телефонном разговоре корреспонденту Забороны, – недавно её лишился. Он отказался комментировать события 2016 года.

А вот у самого Мацюка дела пошли резко в гору. Согласно декларациям НАПК, в 2017 году он вместе с женой Мариной уже переехал в Киев и работал в аппарате созданной на руинах ГПтС структуры – Государственной криминально-исполнительной службы Украины (ГКИС). К 2019 году он дорос до начальника отдела кадров администрации всеукраинской ГКИС, одновременно являясь главой профсоюза персонала.

Квартира, где жила семья Мацюк в 2016-м, сейчас сдается другим жильцам. Напротив подъезда стоит одна лавочка – вероятно, та самая, которую описала следователю Марина Мацюк. Одна из соседок по подъезду рассказала корреспонденту Забороны, что незадолго до отъезда Мацюков в Киев (а это произошло до начала 2017 года) к ней наведывались двое мужчин в костюмах и расспрашивали о семействе. Она говорит, что мужчины показывали удостоверения сотрудников правоохранительных органов. Какого именно ведомства – не запомнила.

Николай и Марина Мацюк оставили без внимания все обращения Забороны с просьбой объяснить, откуда они знают Максима Зотова и по-прежнему ли считают его возможным организатором убийства Павла Шеремета. Осознавая их возможные риски, Заборона была готова анонимизировать Мацюков в этой публикации, что также было доведено до их сведения. Однако Николай Мацюк на просьбу Забороны подтвердить или опровергнуть описанную супругой ситуацию отказал, добавив, что ему «все равно», будет ли этот факт всплывать в суде. Резкий отказ от коммуникации и обман Мацюк в разговоре с журналистами усиливает наши подозрения в том, что они могли быть либо запуганы, либо использованы для того, чтобы ввести следствие в заблуждение, либо с целью оказать давление на Александра Клименко.

Не имея возможности поговорить с Мацюками, мы задались вопросом, кто мог влиять на их судьбу и одновременно был настолько хорошо знаком с деятельностью совершенно непубличного семейства Эпелей и самого Максима Зотова, чтобы привнести его имя в дело Шеремета. Изучив персонажей, получивших летом 2016 года доступ к делу Клименко, фигурантом которого являлся тесть Зотова Михаил Эпель, мы обнаружили множество интересных связей и обстоятельств, которые подтверждают нашу версию о том, что убийство Шеремета с высокой вероятностью было связано с делом беглого олигарха.

Продолжение читайте во второй части

Если у вас есть материалы, которыми вы хотите поделиться с нашей расследовательской группой, или оставить непубличный отзыв, пишите нам сюда.