В Харькове проходит выставка художника Стаса Волязловского. Как его шансон-арт поменял украинское искусство

Стас Волязловский — художник, который вписан в историю украинского современного искусства как создатель шансон-арта, или «хер-арта». Его самобытный стиль — прямолинейные, местами пошлые и гротескные работы — узнаваемы с первого взгляда. Для работы он часто использовал текстиль: скатерти, простыни, матрасы, ночные рубашки, фартухи. Волязловский называл это «тряпками». Сейчас эти «тряпки» продаются в среднем за 14 тысяч долларов. Летом этого года кураторы музея Помпиду в Париже отобрали его работу для коллекции, которая будет представлять современное украинское искусство. 4 сентября в харьковском ЕрмиловЦентре открылась большая ретроспективная выставка художника. Журналистка и арт-критикиня Оксана Семеник рассказывает про шансон-арт Стаса Волязловского и чем он был важен для современного украинского искусства.

«Волязловский и уся его творча жізнь»

« – Как вам выставка? – Необычно, я не привык до такого творчества. Честно, в мене даже немного начала болеть голова. Необычный художник, не скажу, шо я впечатлен, скорее шокирован. – Шокированы откровенностью? – Шокирован прямым стилем, шо все не приукрашено, а так, як есть». из интервью в молодежном инстаграм-журнале «Жмых»

Перед открытием выставки Стаса Волязловского в ЕрмиловЦентре в Харькове мой друг спрашивает, стоит ли ему приходить вместе с маленькой дочерью. Я отвечаю, что творчество у Волязловского провокационное и откровенное, но если не читать надписи или рассматривать порнографические сцены издалека — то кажется, что выставка и не 18+ совсем. Аккуратно нарисованные огромные фаллосы с венами, девушки, в которых врастают фаллосы поменьше, — это все не замечаешь, если не фокусироваться на деталях.

Выставка начинается с видео, в котором мы слышим недовольный голос женщины — это мама Стаса, Алла Борисовна — и самого художника. Она высказывает недовольство его образом жизни, на что голос мужчины отвечает: «Так что мне теперь, современным искусством не заниматься?» Видео называется «Мама». Именно с мамой Волязловский прожил всю жизнь в Херсоне, она была героиней многих его видео и фотографий.

По воспоминаниям мамы, Стас рисовал с трех лет: «В третьем классе он написал сочинение про Тутанхамона, сделал 40 ошибок. Учителя сказали: будет или гений, или придурок». После школы Волязловский учился на керамиста в ПТУ и преподавал там девять лет. Керамику Стаса — тоже самобытную, не похожую на народную, ироничную и с пенисами — можно было увидеть на выставке. Он также создавал «стенгазеты», графику, коллажи, инсталляции, видеоработы, писал рассказы и стихи.

В 2000-х в Херсоне был участником объединения «Р.Э.П» и клуба «Тотем», в 2010-х — музыкальной гоп-гей группы «Рапаны» вместе с Семеном Храмцовым. Они иронизировали над бытовой гомофобией и в целом над стереотипами и табу в обществе.

Мама передала весь архив Стаса, который остался после его смерти в январе 2018-го, харьковским коллекционерам Борису и Татьяне Гриневым. Алла Борисовна передала все работы бесплатно, но с условием: каждый год Гриневы должны делать выставку или издавать книгу, посвященную Стасу.

«Волязловский и уся его творча жізнь» показывает творчество херсонского художника в очень разных медиа: от керамики и графики до видеоарта и «тряпок», которые сделали его знаменитым. «Тряпками» Волязловский называл работы, которые он рисовал шариковой ручкой на простынях, матрасах, подушках, женских ночных рубашках и фартуках. На них он рисовал все, что видел вокруг и чем жил Херсон — зеки, пацанчики с района, девушки, мечтающие о хорошей жизни, политики «из телевизора».

«Я всем знакомым объясняла, что если в его творчестве есть элементы нецензурщины, не надо понимать их в прямом смысле. Это концентрированный негатив нашего времени. Художник гиперболизирует действительность. Он вроде не интересовался политикой, но рисовал и Ющенко, и Тимошенко», — говорила Алла Волязловская уже после смерти Стаса. Обстоятельства его смерти до сих пор точно неизвестны.

Шансон-арт и «тряпки»

«Шансон-арт — это моя рефлексия на мир, в котором я существую, с его интересами, проблемами, страхами, религией, новыми культурными вызовами, с его телевидением и программами, наполненными дебильной рекламой, расчлененкой, криминалом, порнографией, сериалами и политикой, с его желтой прессой и его интернетом. Возможно, для меня это что-то вроде арт-терапии. Мне действительно удается освободиться от всего, лезущего в мозг помимо моей воли. Беру и вываливаю все налезшее в эдакой лубочно-концентрированной форме на лист бумаги или старые секонд-хендовские простыни, которые разрисовываю шариковыми ручками», — говорил художник. Одну из «тряпок» в этом году отобрали кураторы музея Помпиду для коллекции украинского искусства в своей институции. 

Показанные работы — это очень малая часть наследия Волязловского. Во-первых, после его смерти осталось много дисков, которые еще нужно описать и отсмотреть. Один из таких дисков изображен на афише. Название выставки — это оригинальная подпись Стаса. При жизни Волязловский часто передавал свои работы куратору и арт-критику Александру Соловьеву, одному из кураторов выставки. Он же и открыл миру Стаса, когда искал современных художников со всей Украины для выставки в тогда еще новом PinchukArtCentre. А во-вторых, кураторы говорят, что лучшие работы шансон-арта находятся в Москве, в галерее Владимира Овчаренко (в прошлом — галерея «Риджина»).

Выставки художника проходили в Нью-Йорке, Милане, Лондоне, Вильнюсе и других городах. Из Херсона он принципиально не переезжал. Ведь именно этот город был его вдохновением.

«Херсон похож на многие другие города Украины. Херсон Стаса — это шансон в маршрутках и официальная шароварщина, «гопота» в спортивных костюмах на улицах и гламур с телеэкранов, красивые обещания политиков и мама, которая продает на автовокзале газеты. Жизнь на грани выживания, но жизнь со вкусом. Какой это вкус — другой вопрос, но важно знать, что, когда Стасу предлагали переехать жить в Киев или Москву, он отказывался. Там был не его мир, этот мир не побуждал его к творчеству», — вспоминает кураторка выставки и подруга Волязловского Елена Афанасьева в разговоре с Забороной. Она говорит, что в его творчестве очень важным является работа с табу, а табуированные темы везде одинаковые.

«Шо за підорас этот Волязловській и шо он бля рисует?»

Может показаться, что работы Волязловского воспевают фаллическую культуру и секс. Но чем больше вглядываться в его работы, тем больше видна его насмешка над зацикленностью на сексе и надуманной важностью полового члена в обществе и культуре.

Для Волязловского также важен был текст — он есть почти во всех его работах в стиле шансон-арта. Например, коллаж «Автопортрет, которого нет». В центре работы вырезанная картонная рамка, в которой ничего не нарисовано. По бокам тексты и вырезанные из открыток или журналов духи, косметика и цветы. Если коротко, то смысл такой: в прошлой жизни художник (герой) мог бы быть женщиной, но пацанам об этом говорить нельзя, иначе засмеют. А портрета нет, потому что кем Волязловский был в прошлой жизни — не знает. Философия, религия, эстетика нулевых и пацанские понятия в одном флаконе.

В других работах он иронизирует над собой, например, большими буквами пишет: «Шо за підорас этот Волязловській и шо он бля рисует?» Умением работать с текстом и писать все прямо, без сложного концептуализма Стас отличался от других современных художников. На его работах все понятно: где высмеиваются обывательские стереотипы, а где обломалась очередная любовная история.

«Мне никогда не хотелось жить со своими работами, особенно — с шансон-артом. Дома у меня их нет, они меня грузят. То есть я видел людей, которые покупали мои работы и даже вешали их на стену. Я спрашивал: «Как?!» Им, видимо, не хватает чернухи в жизни: все так хорошо, что надо немножко плохо», — говорил Волязловский. 

Но другую эстетику, которую он тоже часто использовал в своих работах, можно было действительно увидеть чуть ли не в каждой квартире: ковры, домашний текстиль с тиграми или львами, стразы, пластиковые цветы и так далее. Из этого, например, и состоит его проект «Уют», который выставлялся в Национальном художественном музее, Польше и Германии. Предметы для этой инсталляции он находил на барахолках и стоял за ними в очередях, как десятки других людей. Он не просто иронизировал над этими интерьерами, но жил в них. Поэтому на выставке можно увидеть ковер, например, в окружении редимейда: гитары со стразами, а на них — наклейками с Путиным и патриархом всея Руси Кириллом.

«Стас Волязловский очень много работал у себя в квартире — дом был и его мастерской, и местом, характер и наполнение которого влияло на его произведения. Так, например, во многих его видео- и фотоработах постоянно повторяется ковер, на фоне которого происходят различные комично-эротические действа Волязловского. И этот ковер, от традиционного и уже привычного и простого атрибута постсоветских домов, становится фоном работ Волязловского, который обретает не столько бытовые, сколько культурологические очертания, является важным для понимания контекста его работ», — рассказывает Виктория Бавыкина, сокураторка выставки в ЕрмиловЦентре. Искусство Волязловского подкупает своей искренностью, ведь художник изображал хорошо знакомые ему вещи — то, чем он сам жил.