Принять свое тело. История художницы, которая 10 лет живет с постоянно меняющейся травмой

10 лет назад студентка художественной академии Дария Кузьмич попала в дорожную аварию, и это навсегда изменило ее жизнь. Заборона рассказывает историю художницы: ее опыта проживания травмы, заботы о своем теле и наблюдения за тем, как оно меняется.

В начале этого лета художница Дария Кузьмич перебралась из Берлина в Вену. Через Zoom она проводит нам экскурсию по своей новой квартире: вот вышивка, которую она сделала вместе с мамой, вот перевезенные из немецкой столицы рисунки. Художница продолжает учиться в Берлинском университете искусств по классу экспериментального кино и медиа-арта, где создает интермедиальное искусство на грани инсталляции, перформанса и художественной документалистики. У Кузьмич нет постоянного дома ни в Европе, где она живет последние пять лет, ни в Киеве, откуда она родом. Каждое место, где оказывается художница, она документирует в рисунках и перевозит их с собой.

Кузьмич с радостью рассказывает об одном из своих последних достижений: уже который день подряд она ездит на велосипеде. У этой простой радости высокая цена, ведь в течение 10 лет Дария не могла даже нормально ходить. Летом 2010 года художница попала в аварию, которая полностью изменила ее жизнь – и искусство.

День, когда все изменилось

Тот день был невероятно жарким. Был июнь, Дарие вот-вот должно было исполниться 19 лет. Она только окончила первый курс Национальной академии изобразительного искусства и архитектуры (НАОМА) в Киеве по классу живописи. Девушка поехала отдыхать в Индию, где арендовала мопед для путешествий. В тот день он мчался по оживленной трассе, и вдруг произошло лобовое столкновение с моторикшей. Поскольку вона была пассажиркой и сидела на заднем сидении, весь удар пришелся на ее правое колено. Если бы не оперативная помощь медиков, ни ногу, ни художницу могли не спасти. В местной больнице ей зафиксировали коленный сустав – и отправили на родину. С этого момента у Дарии началась новая жизнь.

Тем летом, вспоминает она, в украинских клиниках ей сделали три сложных операции на колене. Планировалось, что после этого поставят протез, но тут началась инфекция кости. Температура 39–40 С°не сбивалась, а боль по всему телу художница описывает как «бесконечную». Пошевелиться, лежа на больничной койке, она не могла. Врачи «бесконечно» вводили обезболивающие. В результате произошел первый посттравматический психоз.

«В какой-то момент я потеряла ощущение реальности, – вспоминает Кузьмич. – Невыносимая боль, бессонница, сильные обезболивающие и отсутствие четких прогнозов лечения привели к развитию посттравматического расстройства. В моем случае оно частично имело признаки биполярного расстройства: эмоциональный подъема, эйфория, которая могла резко перейти в панику, страхи и галлюцинации. Врачи и родители не могли понять, что со мной происходит, будто никто не знал, что такое посттравматическое расстройство. Это могло длиться месяцами, пока я не получала инъекции нейролептиков, которые обычно принудительно вкалывают при острой шизофрении. Поддерживающей терапии не было, поэтому вскоре наступала депрессивная фаза, из которой самостоятельно трудно выйти. Физическая боль триггерила повторение этих состояний».

В течение почти трех лет художница постоянно испытывала боль. Колено не было зафиксировано, его остатки шатались из стороны в сторону, невозможно было его нормально согнуть. Кроме того, постоянно возобновлялось воспаление, а вместе с ним происходил новый психоз и развивалась депрессия. И в это же время нужно было посещать академию и развивать свою художественную практику.

Академия и инклюзия

Депрессия длилась два года, и из-за этого, вспоминает Кузьмич, она перестала рисовать – и даже подумывала перейти на другую специальность. «Было очень тяжело вернуться в реальность», – говорит она. Кроме того, порядки в самой НАОМА не позволяли ей, на тот момент инвалиду второй группы, чувствовать себя комфортно в учебной среде.

Учиться было физически тяжело. Дария вспоминает, как ей приходилось на костылях идти в туалет в кафе поблизости, поскольку в академии до сих пор остались старые советские уборные с дыркой в полу. Тяжело было и добираться из спального района в центр на учебу на общественном транспорте. При этом из-за инфекции часто поднималась температура, возвращались психозы, а доктора не могли предложить ничего, чтобы облегчить боль. В конце второго курса Кузьмич отчислили из НАОМА, несмотря на больничные листы. Восстановиться удалось только на контрактной основе.

В 2013-м художница решила полностью срастить больное колено, чтобы покончить с постоянной болью. После операции она стала ходить с несгибаемой ногой. Правда, страдания на этом не закончились. «Это сильно влияло на спину, на другие суставы и на психику, – говорит Кузьмич. – Учебу я называла «машиной времени», которую нужно просто пройти».

Первая выставка

В 2013 году, в период Майдана, вспоминает Кузьмич, когда уже было сращено колено, состоялась ее первая персональная выставка. Она проходила в галерее Detenpyla во Львове и называлась «Принятие». Центром экспозиции стало документальное видео с эффектами, показующее, как художница пересекает зал двумя способами – спокойным размеренным шагом и бегом. В обоих случаях образуется ритмическая формула, сигнализирующая зрителю о том, что ноги художницы функционируют по-разному: правая запаздывает.

Бег в этом видео скорее напоминает разгон перед прыжком. Кузьмич говорит, что это осмысление того, как на фоне аварии ее «психика пыталась сбежать из тела». Попытка осмыслить этот «выход» из тела и в конце концов принять его легла в основу этой первой большой художественной работы.

«Я не видела свою травму как «недостаток» и нашла способ сосуществования с ней. В результате образ паттерна или орнамента движения я перенесла в видеоинсталляцию, – говорит Кузьмич. – Выставка во Львове стала первым опытом, когда я объединила опыт травмы и творческий метод. Когда я перестала отделять одно от другого, моя художественная деятельность стала более серьезной, а я почувствовала себя настоящей художницей».

Кузьмич считает, что ее путь в искусстве начался с того, что она приняла свою травму. Однако ее сложно назвать художницей, работающей с темой травмы. Ее практика разнообразная и яркая: например, дипломная работа была посвящена свержению памятника Ленину в Харькове, а автобиографическая серия «Дипломная работа», созданная вместе с мамой Светланой Селезневой, поднимает тему влияния социальных изменений на человека и его продуктивность. 

Некоторые работы Кузьмич перекликаются с ее подростковыми рисунками. За несколько лет до аварии она поднимала тему урбанизации, рисовала дома-муравейники и оживленные автомобильные трассы. Тема по-прежнему актуальна для художницы – например, это видно в работах выставки «Карта выхода из тела города», которую она создавала под кураторством Саши Андрусик из агентства УХО. По словам Кузьмич, она не говорит «в лоб» о травме, а предпочитает «вшивать» свой опыт меняющейся травмы и трансформации тела в свой художественный метод.

Новая жизнь

В 2015 году Дария Кузьмич окончила бакалавриат в НАОМА. Вскоре она выиграла стипендию для учебы на магистратуре в Берлинском университете искусств и попала на художественную резиденцию в Вене.

«Впервые за долгое время я почувствовала силы и легкость жизни без необходимости постоянно бороться за повседневное существование и функционирование тела, – говорит Кузьмич. – Не было сил жить, а тем более последовательно заниматься художественной практикой».

Там же, в Австрии, художница стала думать об ампутации ноги. Со дня аварии прошло восемь лет, и Кузьмич подготовила себя к тому, что жить с протезом будет легче, чем с ногой, которую невозможно согнуть. Но во время резиденции она нашла хирурга, который предложил альтернативу ампутации – эндопротез и трансплантацию мышц на место сращенного колена.

Страховая компания отказалась платить за реабилитацию иностранки, и для того, чтобы ее осуществить, пришлось распрощаться с парой десятков рисунков. Кузьмич устроила онлайн-распродажу своих работ.

«Когда ты продаешь свои работы в коллекцию, это ценится всерьез, но когда делаешь распродажу, то уступаешь в 2–3 раза дешевле, чем могло бы быть, – вспоминает художница. – И вообще ты начинаешь думать, что у тебя покупают работы, только когда с тобой какая-то беда».

Тем не менее, деньги на операцию собрать удалось, и осенью 2018-го Дария получила, как она говорит, «новое тело». Ей сделали титановый эндопротез, а с мышц левой ноги хирурги сделали трансплантат для правого колена – он закрыл дефект кожи, которой для гибки с протезом не хватило бы, – а также недостающую коленную чашечку. Теперь колено выглядит как настоящее – только слегка отличается по форме от колена левой ноги.

Новое тело

По данным Госстата за 2019 год, в Украине проживает 2 млн 659 тыс. граждан с инвалидностью. Большинство из них – трудоспособного возраста, как Дария. Это более 5 % от населения страны, а значит, каждый двадцатый имеет официальный статус инвалидности. Тем не менее, большинство пространств в городах не приспособлены для потребностей таких людей, а в обществе по-прежнему множество стигм и стереотипов по отношению к ним.

Дария Кузьмич вспоминает свой первый приезд на дачу в Житомирской области, где у ее семьи есть дом. Это произошло спустя год после аварии. Дария ходила на костылях, и кто-то из соседей обронил: «Никто на ней теперь не женится, она же поломанная».

Первые три года травмы, говорит она, были самыми сложными. Именно тогда художница потеряла многих прежних друзей.

«Мне говорили: «Ну чего ты раскисла, подумаешь, проблема – я вон тоже ногу ломала», – вспоминает она. – А я тем временем мучилась, что еле хожу и не могу работать. Если ты не участвуешь хотя бы временно в достижении успеха и у тебя нет желания стать известным, много зарабатывать, то ты в принципе никто. У моей телесности были другие ритмы».

Кузьмич говорит, что стало легче только когда переехала в Берлин. «Когда я уехала из Киева, то почувствовала себя как будто в новом теле, хотя оно было такое же, – вспоминает она. – Переезд стал попаданием в среду, которая менее агрессивна, которая поддерживает и дает толчок жить дальше».

Глаз на ноге

Совсем недавно Дария Кузьмич уверенно шагала по улицам берлинского района Митте, где арендовала мастерскую и готовила выставку «Твой контракт аренды разорван», посвященную исследованию миграции и наблюдению за проживанием пространства. Это была ее вторая выставка, проведенная после операции на колене. Походка у нее теперь совершенно обычная – ничем не отличается от других берлинских пешеходов. Разве что хорошо знакомый человек может заметить легкое прихрамывание на правую ногу. Операция прошла успешно.

Во время периода активной реабилитации Кузьмич завела страницу в Instagram, где описывает трансформации своей ноги. Он называется aneyeontheknee – «глаз на колене». Глаз – это рисунок, который она однажды нанесла на многострадальную ногу. Он же – символ беспрестанного наблюдения художницы за собственным телом.

«Сегодня у меня была большая тренировка, – с радостью рассказывает Дария через Zoom. – Я много тренируюсь, бегаю и начала ездить на велосипеде. После десятилетней паузы каким-то образом тело ничего не забыло и просто поехало».