В ноябре 2020 фильм украинской режиссерки Алины Горловой «Этот дождь никогда не закончится» победил в конкурсе дебютов «Первое появление» на главном европейском фестивале документального кино IDFA в Амстердаме. Его также признали лучшим полнометражным фильмом на фестивале Festival dei Popoli во Флоренции. Украинский прокат запланирован на 2021 год, но автор Забороны Роман Губа уже посмотрел новый фильм Горловой и пообщался с режиссеркой о войне, документальном кино и предубеждениях отборочных комиссий.
Волонтер «Красного креста» Андрей Сулейман, сын сирийского курда и украинки, хочет попасть домой в Сирию, где осталась часть его семьи. Когда-то он с родителями переехал на Донбасс, чтобы спастись от войны, но она догнала его и здесь. Фильм снят в черно-белом цвете, а это значит, что и донбасская степь, и пустыня в Ираке кажутся похожими. Отсутствие ярких цветов размывает границы между странами и как будто сливает две войны в одну. Здесь также нет места деталям противостояния в Сирии или на Донбассе. Военный конфликт в этом фильме — преграда, которая мешает обрести покой, но в то же время и некая движущая сила, заставляющая героя начать собственную одиссею.
Свобода на площадке
Алина Горлова выросла в Запорожье и, по ее словам, с детства любила кино — жадно смотрела с мамой всевозможные фильмы в кинотеатрах и на DVD. Со временем она стала одной из тех, кого называют «неформалами», а после школы поступила в университет Карпенко-Карого в Киеве, где училась снимать игровое кино. Но потом перешла в документалистику.
«Пока мы учились, мне казалось, что в документалистике есть что-то такое… более элитарное, – объясняет она. – Я думала, что там люди в более философском ключе размышляют о кино».
Позже Горлову пригласили на партисипативный фестиваль в Италии, где нужно было не показывать свои фильмы, а снять документальную работу о регионе. После этого режиссерка поняла, что ей нравится свобода творчества на площадке.
«Док — это еще и маленькая творческая группа, — говорит Алина. — Вас максимум трое: ты, звукорежиссер и оператор. Это меня очень прельщает. И самое интересное, что с развитием камер, звука и всего остального можно делать истории не хуже игровых».
Азартная реальность
Для фильма «Этот дождь никогда не закончится» нужен был хороший персонаж. Подруга-фотографка посоветовала Алине познакомиться с Андреем Сулейманом. Сначала волонтер думал, что его немного поснимают и все. В итоге съемки продолжались четыре года.
«Когда ты снимаешь документальное кино — это очень азартно, — объясняет Горлова. — Эта реальность дает тебе какие-то подарки, подкидывает путь, по которому нужно двигаться. Тебе просто нужно это волну ловить. И вот мне кажется, что мы в какой-то момент ее очень-очень словили. Самое главное — мы никогда не отказывались от того, что нам предлагала реальность здесь и сейчас».
Изначально фильм планировался как короткометражный, а в итоге его снимали в четырех странах.
«Я хотела это сделать в рамках короткого метра, еще не понимая вообще, поедем мы в Сирию или нет, — рассказывает Алина. — Мы возвращались с первого нашего питчинга в Дании с Максом [Максим Наконечный, продюсер фильма], и я сказала: «Максим, а может быть, мы поедем в Сирию? Может, мы сделаем большой фильм?» Собственно, там, в самолете, и зародилась идея [большого кино]».
Алине Горловой и ее продюсеру Максиму Наконечному не раз советовали на питчингах, что лучше снимать в цвете. Но идею черно-белого кино все-таки удалось отстоять.
«Вот почему черно-белый фильм? Ну его же никто не купит! — вспоминает Алина слова экспертов. — А мне казалось, что его важно сделать так, как я хочу, как я чувствую. Потому что не факт, что потом вообще будет такая возможность».
Фильм профинансировали четыре страны: Украина, Латвия, Германия и Катар. Везде Алине приходилось объяснять, что же получится на выходе.
«Про некоторые фильмы невозможно рассказать, — говорит Горлова. — И когда мы питчили этот проект, показывали тизер, все спрашивали: «Что это будет? Столько героев!». У людей вообще взрывался мозг. Они говорили: «Что это за Санта-Барбара?» [в фильме показана большая семья героя]. Стало легче, когда мы смонтировали первые 20 минут и поняли, что на самом деле все работает, просто говорить об этом тяжело. Проще показать».
Сейчас Андрей Сулейман продолжает работать в Красном Кресте. Сам он фильма пока не видел. Алина агитирует за то, чтобы он его посмотрел на премьере, на большом экране.
Сюжет — это попса
Разделение на игровое и неигровое кино в случае с фильмом Горловой кажется искусственным ограничением. Формально это отснятая реальность, но режиссерка не стесняется заново собирать свой собственный мир. Вот черно-белые Донбасс и Ирак, а вот подобным образом рифмуются военный парад в Киеве и ЛГБТ-прайд в Германии. Весь фильм, весь путь Андрея Сулеймана — это роман воспитания, разделенный на главы. Герой движется к своей цели и формируется как личность.
Внешне история, описанная в фильме, выглядит очень простой — человек пытается вернуться домой несмотря на войну. Кажется, что это не очень логично, но Андрей продолжает идти по своему пути. Украина, Германия, Ирак и Сирия в пространстве этой картины — равноценные точки на карте, на самом деле мало что значащие для зрителя. Вместо реки Тигр, разделяющей Сирию и Ирак, вполне мог бы быть Северский Донец, который протекает между подконтрольной и неподконтрольной Киеву частями Луганской области. Важно не название реки или ее географическое расположение, а ее место в этой истории.
На вопрос, что должен знать зритель перед просмотром ее фильма, Алина отвечает: «сюжет — это попса». В ее случае сюжет действительно вторичен.
Будет ошибкой, если кто-то пойдет смотреть фильм Горловой как просто еще один документальный фильм о войне на востоке Украины. В нем нет репортажности, которой можно было бы ожидать от украинского дока. Он не выполняет понятной социальной функции подобно предыдущему фильму Горловой «Явных признаков нет», который откровенно говорил о ПТСР и женщине на войне. Это кино о пути одного человека, опыт которого может срезонировать со зрительским.
Кроме того, это очень красивый фильм, который точно заслуживает просмотра на большом экране.
