Анатолий Тапольский, пожалуй, один из самых известных диджеев Украины. Он устраивал рейв в терминале аэропорта «Жуляны», развивал клубную культуру в Днепре, а когда началась война на Донбассе, воевал в рядах украинской армии. Тапольский чуть ли не единственный в Украине играет драм-н-бейс — считается, что популярность этого жанра осталась в нулевых, но Тапольский не собирается ему изменять. По просьбе Забороны, Дима Левицкий рассказывает его историю.
В конце 1990-х – начале 2000-х в крупных украинских городах открылись места, которые впоследствии назовут культовыми. Это «Ультра» в Киеве, «Живот» в Харькове, «Мистик» в Донецке, «Космо» в Одессе, «Плотина» в Днепре и «Лялька» во Львове. Именно эти клубы образовывали и развивали украинскую электронную сцену. При этом клубами владели люди, пришедшие вовсе не из музыкальной сферы: танцпол приходилось делить с обыкновенными бандитами. Гонорар московского диджея составлял $400, тогда как украинскому платили $10–20. Именно в таких условиях зародилась современная танцевальная электронная сцена Украины. «Оттуда все корни», – говорит Анатолий Тапольский, он же DJ Tapolsky.
Тапольский – тот самый диджей, который собрал тысячу людей на рейв в действующем терминале аэропорта «Жуляны». Вместо того, чтобы играть в клубах, Тапольский самостоятельно ищет, как он говорит, «необычную» локацию для реализации своих идей. Так появились вечеринки в яблоневом саду и столярной мастерской на ВДНХ, на Житнем рынке, в трамвае на Подоле и на лодочной станции в Гидропарке.
С 2014 года Киев неизменно попадал в мировые рейтинги клубной сцены. Такие клубы и фестивали, как Closer, Cxema, Strichka, клуб на Кирилловской получили заслуженное внимание среди рейверов. Но Тапольский никогда не играл на этих площадках. «В «Клозере» я был полчаса», – признается он. Вот уже несколько лет сам Тапольский задается вопросом, почему наиболее знаковые сцены страны не принимают одного из самых известных диджеев Украины.
Тапольский словно ведет невидимую беседу с другими участниками электронной сцены: смотрите, если вы не приглашаете меня в свой клуб или фестиваль, я все сделаю сам: от создания ивента в Facebook до уборки локации утром после вечеринки. Так же, как и 20 лет назад, – все сам. «Драм-н-бейс никогда не был трендовой музыкой, – говорит Тапольский. – Люди, которые приходят ко мне, знают, какую музыку они будут слушать».
Детство в Алжире
Анатолий родом из Днепра. Его отец был разведчиком при советском посольстве – исполнял «роль» звукорежиссера в вокально-инструментальных ансамблях. Когда семья жила в Алжире с 1984 по 1987 год, ансамбль назывался «Дружба». Тапольский говорит, среди украинских диджеев многие были детьми военных, которые жили за границей. «У нас всегда играли бобины, на которых Led Zeppelin вперемешку с Боярским, – вспоминает он. – Приезжали к бабушке на Чукотку, а она постоянно включала Вилли Токарева. Короче, я слушал разный ад».
Поскольку советскому посольству в африканской республике отводилась роль праздничного места, где всегда приемы, банкеты и налаживание дружбы, то развлекать публику разведчику-отцу доводилось часто. При посольстве существовал клуб, где и проходили события. Во время концертов Толя находился за сценой, где отец доверял ему делать «дзынь» на музыкальном треугольнике. Сам он стоял на сцене за пультом звукорежиссера.
«Каждые выходные отец вытягивал из клуба колонку во двор посольства, чтобы создать атмосферу, я ему помогал. Сейчас я понимаю, что тогда вытянул самый счастливый билет, который мог со мной случиться в то время: Африка, папа-звукорежиссер, бобины, жвачки, маслины, алжирские динары…»
Тапольский вспоминает, как они с отцом каждое воскресенье пробирались в посольство смотреть клипы. Потому что спутниковая антенна была только там и британский канал Music Box показывал клипы в воскресном выпуске. По алжирскому времени это было три часа ночи, но они с отцом все равно шли. Отец заблаговременно покупал чистую кассету JVC, чтобы переписать видео с канала. Садились на диван и смотрели новые клипы Майкла Джексона и Depeche Mode. Тапольский говорит, что даже помнит запах телескопа телевизора Panasonic, который стоял в посольстве. «И вот мы записали эти клипы, и я иду с отцом обратно домой, держа в руках еще горячую кассету. Это была сказка!»
Плотина на Днепре
В 1997 году Тапольский устроился арт-директором в клуб «Плотина» в Днепре. Ему было 22 года, он бросил университет, а в армию идти не хотел. Спустя почти 20 лет, в 2015 году, Тапольский уйдёт по контракту служить в АТО и станет героем многочисленных журналистских сюжетов. Но эта история не об этом.
Клуб «Плотина» находился на месте бывшего кинотеатра Чкалова. Сцена в нем была сделана в форме плотины – отсюда и название клуба. У заведения, вспоминает диджей, существовала своя «крыша» в виде «бригады» местного криминального авторитета Сухаря. На вечеринках, если «бригадир» первым не затанцует, никто из «бригады» не встанет. В клуб ходили бандиты, красивые женщины и худенькая молодежь – те, у кого были деньги танцевать под новую музыку. Тапольскому часто приходилось слышать, что если прямо сейчас его диджеи не поставят нормальный трек, то официанту разобьют голову. Но если в клуб приезжал московский диджей Адик, то вся братва отрывалась. При этом в «Плотину» среди прочих приезжали настоящие кумиры: например, Сергей Кузьминский, он же Кузя из «Брати Гадюкіни», ставший DJ Пубертом.
По словам Анатолия, тогда они не знали еще, что такое клубная культура, – как надо называть вечеринки, как делать флаера и постеры, куда их клеить и кому раздавать, как общаться со спонсорам, – все делали интуитивно. Всему этому учился Тапольский непосредственно в «Плотине», где за год работы провел в общей сложности 100 вечеринок. «Поначалу я селил диджеев у себя дома. И так все делали: если диджей приезжает, то надо у себя дома вписывать. Мы не догадывались, что в общем-то можно в отеле, и это недорого. Приезжает, к примеру, легендарный московский диджей Шмель. Мама уже знает: Шмель приедет. Комната убирается, на диване новая простынь, ванная, картошечка, папа готовит водочку. И сидим на кухне, общаемся про Кучму, Ельцина, хаус-музыку. Папа у меня, кстати, работал водителем. Никто в клубе не знал, что это мой отец, а он привозил-увозил всех гостей».
В этот же период внутри клубной тусовки Днепра появился журнал «Наш», ставший со временем культовым. Именно в Днепре еще юный Сергей Яценко – ныне совладелец киевского клуба Closer – брал интервью у Анатолия для еще одного журнала под названием «Псюч», по всей видимости, по аналогии с московским «Птюч».
Тапольский был арт-директором и ведущим на местном радио, куда на эфир приходили приглашенные, в основном из Москвы, диджеи. Учиться диджеингу он начал примерно так же, как в Алжире: смотрел, как это делают другие. Каждый понедельник, пока диджеи–резиденты клуба отдыхали, а посетителей не было, он приходил в «Плотину» и становился за пульт. Вокруг пустые столики, диджейка, сбоку лампочка и запах глицерина от дым-машины. «Я стоял по пять часов в пустом клубе, пытаясь сводить пластинки».
В 2012 году «Плотина» сгорела. Тапольский говорит, что как-то заходил на то место после пожара: «Все поросло мхом, а крыша обвалилась. Классно было бы сделать там вечеринку».
Киевское время
Мы сидим с Тапольским в Пассаже возле Крещатика, где в начале 2000-х находился клуб «Шелтер». Сейчас здесь столовая «Пузата Хата». «Это было офигенное место. Я стоял вот здесь, за диджейкой», – Анатолий указывает на столик, где мужчина ест борщ. – Ко мне подошла девушка в олимпийке – тогда все в них ходили – и говорит: «Я Линда-венгерка». Мы договорились встретиться. На следующий день я уже ждал здесь в Пассаже. Мы потом два года встречались».
В нулевых Тапольский переехал в Киев. Поначалу приходилось жить на $50–100 в месяц, из которых большая часть уходила на покупку новых пластинок. «Я приходил домой, и моя подруга говорила: «Толик, может, ты не будешь какое-то время покупать пластинки, а то денег нет?!» Я обещал, что не буду, но все равно покупал», – рассказывает музыкант. Потом наконец-то появилась постоянная работа: он начал вести передачу Time2Bass на радио Kiss FM, где проработал в общей сложности 10 лет, с 2005-го по 2015-й. Одновременно в эти годы Тапольский организовал фестиваль «Идеология», куда приглашал основных диджеев в мире драм-н-бейс: Goldie, Noisia, Spor, Sub Focus, Camo & Krooked, Black Sun Empire. Фестиваль просуществовал до 2013 года. Все остальное время он «просто делал вечеринки».
В 2007 году Тапольский женился на Анастасии Бесединой, она же DJ Nastia, – у неё в то время была своя программа Propaganda на Kiss FM. В отличие от Анатолия, Настя не ограничивалась одним стилем, она играла техно, хаус/дип-хаус, драм-н-бейс. Именно Настя впоследствии стала самым часто гастролирующим диджеем Украины за пределами страны. С ее именем ассоциируют пример успешной карьеры в клубной культуре. В 2014 году она организовала фестиваль Strichka в киевском клубе Closer. Фестиваль стал культовым и собирает тысячи людей каждый год в мае (в 2020-м из-за пандемии событие пришлось перенести на сентябрь).
В середине 2010-х пара тихо разводится, оберегая себя и дочь Улю от назойливых сплетен, которые начали циркулировать с известием о новом муже Насти, политике и бывшем журналисте Сергее Лещенко. О своей экс-супруге и ее новом муже Тапольский говорит исключительно в уважительном тоне. С дочерью Улей у них отличные отношения – записал даже один трек с ней.
Драм-н-бейс
Крым, поселок Щелкино, 1998 год, «Казантип». «Каждый год на «Казантипе» выступал кто-то, кто становился после этого знаменитым. И в этот год там выступил питерский диджей Бумер. Он играл простой, танцевальный драм-н-бейс, скретчил, как я сейчас понимаю, довольно плохо, но тогда этого никто не делал, и это казалось чем-то невероятным. Еще он делал rewind, то есть перематывал трек в начало в открытый прием. И мы минуту слушали, как отматывается пластинка. Вау! Никто раньше такого не делал!»
После этого фестиваля Тапольский начинает играть драм-н-бейс. Стиль отличается глубокими басовыми линиями (бочкой) и ломаными ритмами. Drum’n’bass произошел от джангла, корни которого тянутся к ямайской музыке.
В 2004 году у Анатолия появился альбом под названием «Ломка». Он писал на почту во все клубы с предложением выступить, а звонками занималась его младшая сестра. «Моя сестра очень много сделала для отечественного драм-н-бейса! Она звонила в какой-нибудь Калининград и предлагала интересного диджея Тапольского с его новым альбомом «Ломка». Соглашались редко, почти никогда, а за международные звонки нужно было много платить. Огромная часть заработка шла на оплату телефонных счетов», – рассказывает музыкант.
Постепенно звонки и письма приносят результат: его начали приглашать в клубы как первого драм-н-бейс-диджея в Украине. Он всем рассказывает, что Днепр – это столица драм-н-бейса, и, самое главное, – ему верят. Начинают выходить альбомы. Он открывает лейбл «Фрагменти звукозапису», на котором записывает десятки винилов украинских и заграничных исполнителей. Создает интернет-форум, где тусуется большинство диджеев страны. В конце-концов, он становится самым известным драм-н-бейс-диджеем в Украине.
Карантин
До пандемии Тапольский устраивал вечеринки, которые сложно себе представить где-нибудь в Европе. Например, было выступление на верхнем этаже Житнего рынка в Киеве. Сцена располагалась прямо над мясными рядами, – можно было легко себе представить, как еще несколько часов назад там разделывали баранину. Возле сцены стояли биотуалеты и теннисный столик. Даже в Берлине невозможно провести рейв на действующем рынке, но Тапольскому удается делать это в Украине.
За четыре месяца строгого карантина Тапольский не проводил оффлайновых событий. Это был, возможно, самый длинный период в его карьере без вечеринок. «Сидел в квартире. Проедал заработанные деньги», – говорит он. На карантине Анатолий организовал встречу в зуме для тех, кто хочет научиться диджеингу. Собралось 100 человек – максимум для бесплатной версии сервиса. Возможно, в скором времени появится и полноценная онлайн-школа.
Когда карантинные меры ослабили, диджей со своей командой организовали серию ивентов «Тапольський та друзі». «В моем понимании, это как раз «вечеринка». То есть, люди приходят с 18:00 и до 23:00 танцуют – приятно проводят вечер!» Как и другие организаторы оффлайновых событий, Тапольский просит посетителей соблюдать дистанцию и пользоваться антивирусными средствами. Он даже придумал специальный термин: social disdance. «Но люди все равно нарушают», – говорит диджей.
Тапольский вспоминает, что недавно ему показали готовящееся издание об истории электронной музыки в Украине, где его годы активности приходятся на период до конца двухтысячных. Он удивился: «Кажется, некоторые думают, что я умер в 2003 году. И когда я говорю, что у меня тут вечеринка, огромное количество классных людей ходят к нам, – некоторые не замечают. Большинство модных масс-медиа видят техно-культуру, и всегда замечали. А мне как будто все время надо оправдываться, что я существую с драм-н-бейсом, и это тоже отлично».
Когда мы уходим из «Пузатой Хаты», Тапольский уверенно показывает, как все было устроено здесь 20 лет назад: вот танцпол, вот барная стойка. В какой-то момент он говорит уже привычное: «Прикольно было бы здесь сделать вечеринку». И, наверняка, сделает.
