Алкоголь, убийство и «Лего» по блату: Заборона вспоминает новогодние истории из детства. Милые тоже есть!

Под Новый год все привыкли ждать чуда, но случается всякое. Например, настигает предпраздничная хандра или более прозаичные похмелье и переедание. Мы не верим в максиму «Как встретишь Новый год — так его и проведешь», но знаем: порой то, как пройдет праздник, может запомниться на всю жизнь. Поэтому накануне 2022 года команда Забороны решила вспомнить свои самые яркие новогодние впечатления и заодно показать, какими мы были до того, как пришли в мир большой журналистики (спойлер: очень трогательными!). В этих историях есть место всему: и новогодним откровениям, и остросюжетным поворотам.

Мое детство пришлось как раз на 90-е. Типичная ситуация: мама развелась с папой, у нее двое детей и нет работы. В 5-6 лет конфеты и мандарины я видела редко, поэтому Новый год был моим самым любимым праздником. Мы собирались у бабушки с дедушкой большой компанией: наша семья и семья моей крестной. У них дома всегда стояла елка — небольшая и немного кособокая. Обычно дедушка договаривался с кем-то из елочных торговцев, чтобы забрать неважное дерево по дешевке. Наряжать ее я не очень любила: как это часто бывает, мы со старшим братом очень ссорились в этот момент. Но как же круто было проснуться 1 января и бежать смотреть подарки! До сих пор помню это чувство волнения, когда ты впервые просыпаешься в новом году, все взрослые еще спят, но ты уже видишь заветные пакеты под елкой.

Когда мне было 9 лет, мои мама и папа помирились и какое-то время папа жил с нами, поэтому Новый год мы отмечали вместе. 1 января я пришла на кухню, а на подоконнике стояли бутылки с вином и шампанским — и в каждой еще оставался алкоголь. Я решила попробовать — шампанское было прикольным и газированным, а вино — сладким. Так я раза четыре ходила на кухню и отпивала по глоточку. Потом я поняла, что мне как-то тяжело стоять на ногах, и быстро пошла спать. Хорошо, что мама и папа этому не удивились и ничего не заметили. Утром у меня жутко болела голова. Можно сказать, на Новый год в 9 лет Дед Мороз принес мне алкоголя и горечь похмелья.

На праздниках в садике я обычно была Красной Шапочкой. Было неловко. Я думала: все нормальные люди — снежинки в белом и серебристом, а я другая, я в красном и черном (какая ирония).

Это был еще Советский Союз, и моя мама-учительница хотела, чтобы я отличалась. Чтобы пусть маленькая, но уже личность со своим голосом. А бабушка связывает этот образ с тем, что внешне я была очень похожа на киногероиню Яны Поплавской.

Сказку о Красной Шапочке, кстати, я не люблю — и не только из-за костюма. Она ведь просто ужасная!

Я вырос в семье греко-католиков на Западной Украине. Новый год наша семья встречала не за праздничным столом под бой курантов, а в церкви. Как правило, мы шли туда пешком, а по дороге колядовали и пели новогодние украинские песни. Тогда мне это казалось довольно скучным занятием, но сейчас я с особым теплом вспоминаю эти моменты.

Новый год-2022 для моей семьи будет особенным. Наша любимая собака Джесси получит «братика». Мы берем еще одного золотистого ретривера — уже взрослого, поскольку предыдущие владельцы от него отказались (да, от породы собаки это не зависит — это вообще от собак не зависит).

У меня много хороших фотографий новогодних праздников с первых лет жизни. Мой папа тогда увлекался фотографией. Когда я родилась, так случилось, что он потерял работу и долго не мог найти новую, поэтому мы проводили много времени вместе. И самой любимой нашей совместной активностью было фотографирование. Для него фотография была главным утешением в то непростое время, а я с удовольствием позировала, потому что мне было приятно видеть его радостным и слышать, что я «самая красивая девочка в мире». 

Новогодние праздники в детстве я любила не столько за подарки или семейные застолья, сколько за эти наши фотосессии: мама наряжала меня во что-то красивое, укладывала волосы, а папа фотографировал на фоне всегда круто украшенной елки, и все мной восхищались.

Новый год в моей семье, как и у тысяч других людей, — праздник особый. Это волшебное и незабываемое время, наполненное позитивными эмоциями, теплом и уютом. Роль Деда Мороза у нас всегда играл отец. План был чертовски прост, и многие годы работал как швейцарские часы: отвести меня с сестрой и мамой в дальнюю комнату. Тем временем отец семейства, настоящий полковник, перевоплощался в седобородого добряка, раздающего подарки. 

В очередной год, когда Дед Мороз пришел за нами в ту самую дальнюю комнату, я обратил внимание на то, что добрый старик обут в инспекторы отца, и задал вполне логичный вопрос: «Мам, а почему Дед Мороз в папиных туфлях?». Кажется, с тех пор я начал что-то подозревать.

Я росла в Евпатории — небольшом курортном городке на западе Крыма. Новый год тут такой же, как и везде, разве что фейерверки стреляют дважды за ночь — по Москве и по Киеву. Домашние традиции празднования у нас всегда были тоже без выкрутасов. Но за 29 лет жизни эта праздничная рутина мне совсем не наскучила, и даже оторвавшись два года подряд в кругу друзей, под занавес 2020-го я вернулась домой пить лимонад из чешского хрусталя, трепетно собранного мамой в серванте.

Но моя история не про наши дни, а про самое начало нулевых. Мне 8, и я с нетерпением жду новогоднюю Елку в своей физмат-школе. Однако в назначенный день праздника не случается. В местной газете мелькает страшный заголовок: евпаториец под Новый год зарезал собственную жену и дочь. Как впоследствии выяснится, одной из жертв была завуч моей школы. Совсем отменять праздник не стали, но Елку перенесли на месяц вперед. И вот, наконец, я в актовом зале. На мне «костюм йети» — теплые белые штаны с начесом и мамин, так сказать, винтажный свитер. На фоне принцесс и снежинок я выгляжу не очень празднично, но зато в тепле! Следующие полчаса пролетают в детском угаре: «Новогодняя» Дискотеки Аварии, хоровод, огни на елке, подарки и требование Деда Мороза поздравить его как можно громче. Мое выпендрежное «Я поздравляю ЛИЧНО!» оборачивается приглашением на танец от САМОГО Деда. Я до сих пор помню его ледяные от холода в актовом зале руки, пушистую бороду на уровне моего лба и ни одной морщинки на лице. Воистину мороз действует омолаживающе.

Мне было лет шесть. В одно предновогоднее утро выпало много снега. Мы всей семьей были в деревне у бабушки с дедушкой. Папа первым вышел на улицу и попробовал слепить снежок. Снег лепился так хорошо, что он позвал подмогу, и мы начали лепить да катать снеговиков. Пробки от бутылок стали пуговицами, сеточка от картошки — подобием волос, старый сотейник — брутальным головным убором, а солнцезащитные очки — еще одной частью неподражаемого образа папы-снеговика. Маленькому снеговику сделали глаза и улыбку из печных угольков. Папа их старательно выкладывал, а мы со старшей сестрой контролировали качество выполнения.

Звучит так просто: мы лепили снеговика. Но все это было очень весело и невероятно по-семейному. Вспоминая это сейчас, кажется, что тот момент был бы отличным сценарием для новогодней рекламы Джона Льюиса. Хотя для меня в том дне было много неповторимого: уникальный стиль снеговиков, мамина дубленка и огромная меховая шапка, дедушка в майке-тельняшке и кроличьей ушанке, которые он носил, сколько я его помню, сестра рядом, а потом еще и бабушкина еда, «чтобы согреться». Когда снеговики были готовы, мы сделали несколько фотокарточек, чтобы запомнить две такие счастливые семейки: людей и снеговиков.

У меня большая семья, поэтому праздники для нас — тот еще квест. Новый год начинался одинаково, но ты никогда не знал, в какой момент что-то пойдет не так: сгорит гирлянда, забудут купить хлеб или дядя застрянет в лифте и будет поздравлять всех в телефонном режиме. Могло произойти что угодно.

Подарки меня не особо волновали — мне нравилась суматоха вокруг. Папа проводил по несколько часов в магазине — а потом еще несколько, перетаскивая и собирая стол. На кухню опасно было заходить просто так — иначе тебя завербуют в ряды тех, кто будет крошить салаты. Бабушка звонила и говорила что-то вроде: «Передай маме, что я нашла 10 ложек и ту большую кастрюлю, но вилки ищите сами». Вилки по праздникам исчезали из нашего дома, и кто-то всегда ел ложкой. Еще мы говорили бабушке неправильное время для встречи — часа на два раньше. Но она всегда опаздывала. Мы сидели голодные в 10 вечера и смотрели, как она забегает в квартиру со словами, что холодец не успел застыть. Но больше всего на свете я любила слушать семейные разговоры: шуточки, выдумки, что-то из жизни. Я засыпала за столом, но не уходила до последнего, чтобы собрать и сохранить в сердце самые главные и самые важные семейные истории.

Я верила в Деда Мороза лет до 11. Как-то так сложилось с самого детства, что подарки под елкой появлялись тогда, когда никого не было в комнате, где она стояла. Причем я несколько раз пыталась вычислить Деда Мороза и оставалась в комнате после боя курантов, чтобы увидеть, как он прилетает к нам на балкон и кладет подарочки. Но ничего не получалось: в этом случае подарки появлялись под елкой только наутро, после того, как все хорошенько высыпались. 

После неудачных попыток увидеть Деда Мороза я все же поняла, что мне важнее получить подарок как можно раньше: ложиться спать без подарка я не хотела. Поэтому я придумала такую традицию: каждый год 1 января ровно в 00:00 я уводила всю семью из комнаты на кухню, чтоб смотреть салюты в окно. Когда мы возвращались к елке, подарки были на месте. Я правда не видела, как кто-то из родных в этот момент уходил с кухни. Поэтому я считала это нашим с Дедом Морозом молчаливым пактом о сотрудничестве: я ему всех людей из комнаты вывожу — а он мне под ель подарки кладет.

Запомнился Новый год, который мы встречали в квартире дедушки и бабушки. Там на большом лакированном столе, застеленном гобеленовой скатертью, стояла пышная елка, украшенная старинными стеклянными игрушками: блестящими часами, шариками и дождиком. Мы с братом свято верили: чтобы Дед Мороз принес подарки, нужно оставить форточку открытой на всю ночь. Это мы проконтролировали. На следующий день я проснулась очень рано. Побежала в комнату с елкой и открытой форточкой — и тут неожиданно увидела, что под ней копошится наш дедушка, выкладывая подарки. Я так обрадовалась! Потому что поняла, что наш дедушка и есть настоящий Дед Мороз, который всем приносит подарки. Вот так удача! Я решила, что это будет наш секрет.

Эта история добрая и теплая, пожалуй, только для меня. Она о безобидном злоупотреблении служебным положением ради своего внука. Итак, мой дедушка работал на высокой должности в профкоме крупнейшего завода в Горловке. В 90-е профсоюз имел очень серьезное значение в городе: отстаивал права рабочих в трудовых спорах, выдавал путевки в санатории и всячески организовывал досуг детей этих самых рабочих — среди прочего и новогодние представления. 

Елка от завода всегда проходила феерично: все получали приглашения, было отличное шоу, яркие костюмы, ну а в конце Дед Мороз раздавал подарки. Какие подарки могли быть в 90-х? Обычно это были наборы конфет, шоколадные зайцы, машинки и куклы с местной фабрики игрушек. Подарки получали все независимо от должностей родителей: все были равны. Почти.

Мой дедушка договаривался с местным Дедом Морозом и подкладывал подарок от себя. В один год это был конструктор «Лего», в другой — оригинальная «Монополия». Позже я узнал, что дедушка начинал добывать эти подарки чуть ли не с лета.

Подарок от Деда Мороза я получал всегда последним. Он говорил мне: «Ну а этот мальчик вел себя особенно хорошо, и подарки у меня соответствующие». Каждый раз дети вокруг были максимально охреневшие от происходящего. Однажды кто-то даже однажды поставил мне подножку. Но тогда, в свои 5-6 лет, я свято верил, что вел себя хорошо, и за эту подножку кое-кто снова не получит «Лего». Это очень мотивировало меня быть покладистым — как минимум за месяц до следующего Нового Года.