Неоконченный процесс. Репортаж Забороны о легендарном «деле Бейлиса» – и о том, почему памятник ему может никогда не появиться в Киеве
Урбанисты вместе с художниками придумали памятный знак «делу Бейлиса» в Киеве – самому громкому судебному процессу за всю историю украинской столицы. Забороне стало известно, что Киевская городская администрация не дает разрешения на установку этого памятника. Главная редакторка Забороны Катерина Сергацкова разыскала внука Менделя Бейлиса и выяснила, что история 109-летней давности до сих пор не закончилась.
Вирус клеветы
Джей Бейлис отдыхает в мягком уютном кресле на веранде своих апартаментов в Нью-Джерси. Ему 67 и он вместе со своей «герлфренд» соблюдает строгий карантин из-за коронавируса, который уже унёс жизни тысячи людей в Америке. «Я в группе риска», – объясняет он.
Джей редко выходит в магазин и на прогулку, в основном сидит дома. Смотрит классику кино, которую показывают по кабельному, и постит свои реакции на фильмы в твиттер, где сотни таких же зрителей обсуждают кино. Не то чтобы ему нечем было заняться в свои шестьдесят семь: у него есть и небольшой сад, и книги, и старые фотографии, которые можно было бы пересматривать время от времени. Просто в твиттере порой можно встретить весточки с родины его деда, Киева.
В конце 2019 года украинская организация «Урбан Кураторы», которая специализируется на развитии общественных пространств, объявила имя художницы, которая будет работать над созданием памятного знака «делу Бейлиса» – самого известного судебного процесса, который когда-либо происходил на территории Украины. «Дело Бейлиса» изучается в украинских школах и институтах, по уровню значимости для общества во всем мире оно стоит наравне с французским «делом Дрейфуса» (тогда, используя фейковые доказательства, еврея обвинили в шпионаже в пользу Германской империи, он провел в тюрьме 12 лет). В центре этого дела стоит маленький человек, по которому прошелся каток коррумпированной и ксенофобской системы Российской империи.
37-летний Мендель Бейлис был евреем, жил на Лукьяновке и служил приказчиком (мелким управляющим) кирпичного завода. Ему не повезло жить неподалеку от дома, где держала воровской притон Вера Чеберяк, с детьми которой любил играть 12-летний подросток Андрей Ющинский. В марте 1911 года Андрюшу убили, а убийство повесили на Бейлиса, просто потому что еврей. Два года его пытали в тюрьме, а в суде, после давления публичных деятелей со всего мира, оправдали. Настоящих убийц не нашли и после суда не искали.
«Дело Бейлиса» стало символом позора полицейской и судебной системы Российской империи. Беда в том, считают организаторы конкурса, что за сто с лишним лет мало что поменялось.
Идея создать памятный знак «делу Бейлиса» принадлежит гендиректору кондитерской фабрики Roshen Вячеславу Москалевскому. Он не первый раз выступает меценатом разных проектов. Москалевский финансировал реконструкцию здания «Театра на Подоле», которое до сих пор вызывает жесткие дискуссии. Он же выкупил права на издание книги «Бабий Яр» Анатолия Кузнецова и установил в 2009 году на Куреневке скульптуру мальчика, читающего объявление нацистских оккупантов, которые требуют от евреев прийти к Бабьему Яру с вещами (вскоре в Бабьем Яру расстреляли около 100 тысяч евреев). Теперь он хочет, чтобы напротив бывшего здания Печерского суда, где судили Бейлиса, появился памятный знак.
«Про него [«дело Бейлиса»] забыли, – считает Москалевский. – До появления Гитлера самыми ярыми антисемитами была [царская] семья Романовых. Просто потом немецкие фашисты, когда стали строить концлагеря, переплюнули их».
Как убили Андрюшу Ющинского
В 6 утра 12 марта 1911 года Андрей Ющинский позавтракал борщом и вышел из дома. Он жил на Слободке, там, где сейчас станция метро Левобережная, – а учился в Киево-Софийском духовном училище, в центре Киева. Это училище выпустило немало знаменитостей: его окончил отец авиаконструктора Игоря Сикорского Иван Сикорский, детский психиатр и ярый антисемит. В 1913-м он станет одним из обвинителей Бейлиса в суде.
Андрюша Ющинский был внебрачным сыном торговки фруктами и зелени Александры Ющинской от мещанина Феодосия Чиркова. Он ушел от нее, когда ребенок был совсем маленьким, и не занимался его воспитанием. Начиналась весна, учиться не хотелось – и вместо училища семинарист побежал играть с другом Женей Чеберяком возле усадьбы Бернера на Юрковице, тогда еще окраине Киева (холм на пути с Лукьяновки на Подол). Вместе с ним и другими ребятами с округи Ющинский любил играть на мялах зайцевского кирпичного завода. Мяло – это древнее приспособление, которым разминали глину. Дети запрягали друг друга в мяло, как запрягают лошадей, топтали глину и хохотали. Так они потом описывали свой досуг следователям.
Была суббота, для иудеев – шабат. В шабат ортодоксальные иудеи не работают и не выходят из дома по делам. Мендель Бейлис был не из религиозных. Он жил на Верхнеюрковской улице с женой Эстер и пятью детьми. Работал мелким приказчиком кирпичного завода еврейской семьи Зайцевых.
Завод был неподалеку от его дома, на месте перекопанной под производство кирпича древней Кирилловской стоянки. За пару десятилетий до событий легендарный археолог Викентий Хвойка обнаружил там, на глубине глинозема, останки мамонтов. Уничтожение этого памятника древности под нужды еврейского предприятия вызвало тогда у киевлян много возмущения.
В тот прохладный мартовский день, писала пресса, Бейлис вонзил в тело Андрюши шило 47 раз, выпустил кровь (следствие потом скажет – пять склянок) и преподнес ее хасидам, чтобы те приготовили мацу к грядущей иудейской Пасхе – Песаху. Мацу, писали в прессе, нужно было готовить обязательно на крови христианского ребенка. Обескровленное тело мальчика Бейлис связал и отнес в одну из пещер за усадьбой Бернера, где его спустя неделю обнаружили дети.
Следователи, описывавшие место преступления, говорили, что убитый мальчик был найден в сидячем положении, в одном белье и единственном чулке. Рядом лежала его тужурка, кушак, фуражка и сложенные в трубочку тетрадки. В кармане куртки следователи нашли кусок наволочки со следами спермы – ею, говорили они, мальчику заткнули рот. Вскрытие показало, что Андрюшу Ющинского убили всего через три-четыре часа после того, как он вышел из дома – то есть почти сразу как он дошел к друзьям на Лукьяновку.
Антиеврейский суд
Поначалу следствие рассматривало версию, что ребенка убили воры, часто гостившие в притоне Веры Чеберяк на Нагорной, – чтобы тот не рассказал полиции о том, что Чеберяк занимается скупкой краденого. Одна из свидетелей, ее подруга, утверждала, что убийство Ющинского «сделали под жидов», чтобы вызвать погромы, «во время которых можно было бы поживиться». Криминальную версию довольно быстро похоронили, убийство назвали ритуальным и повесили на еврея Бейлиса.
Дело в том, говорит историк, исследователь Холокоста в Украине Андрей Руккас, что в начале 1911 года, когда произошло убийство, Государственная дума царской России начала обсуждать законопроект об отмене ограничений в отношении евреев, в том числе – черты оседлости. Это значило, что иудеям могли разрешить свободно селиться в любых местах Российской империи, тогда как раньше можно было жить только в юго-западных губерниях. Кроме того, в Думе рассматривали вопрос отмены земства в Западном крае, – это могло дать евреям избирательные права и серьезно изменить политический ландшафт.
«Сначала следователи пошли по версии, что убийство – банальный криминал, – говорит Руккас. – Но дело взял на контроль министр юстиции Российской империи, убежденный антисемит, а в Киев из самого Петербурга приехал начальник департамента Минюста, который фактически раздавал следователям указания, какую версию разрабатывать. Прокурор, занимавшийся делом, тоже был антисемитом. И все это было очевидно согласовано с премьер-министром Петром Столыпиным. Возможно, даже царь инициировал такое следствие».
15 апреля 1911 года в Киеве состоялось заседание экстремистской черносотенной организации «Союз русского народа», на котором приняли решение «об активизации мероприятий по обвинению евреев в убийстве Ющинского» – то есть погромов. Спустя несколько дней правая фракция Госдумы обратилась в Минюст и МВД с просьбой обратить внимание на якобы ритуальное убийство ребенка в Киеве. Дело попало в руки прокурора Георгия Чаплинского. Он не скрывал дружбы с лидером другой крайне правой антисемитской организации «Двуглавый орел» Владимиром Голубевым – и позволил ему влиять на следствие. Именно Голубев заявил о ритуальном характере убийства Ющинского Бейлисом и «хасидской секте», убивающей христианских младенцев ради приготовления мацы.
«Ключевые лица в правительстве тогдашней России боялись, что евреи займут ключевые места в самоорганизованных громадах, поэтому им нужен был аргумент, чтобы не принимать законы, которые это позволяют, – говорит историк Руккас. – Если бы не это убийство, нашли бы другое. Был бы не Бейлис, нашли бы другого еврея».
Стенографический отчет с суда над Бейлисом рассказывает о том, насколько наэлектризованным было общество в Киеве осенью 1913 года. Депутаты, министры, знаменитые врачи, церковники, черносотенцы, мелкие купцы и фонарщики – кто только не выступал в Печерском суде, пытаясь доказать, что мелкий приказчик кирпичного завода в интересах «хасидской секты» убил среди бело дня христианского ребенка. В то же время его защищали авторитетные адвокаты, например, Василий Маклаков, который вскоре после суда стал послом России во Франции. За Бейлиса вступились политики-демократы, популярные писатели от Владимира Короленко до Владимира Бонч-Бруевича. Они пытались убедить присяжных-христиан – как на подбор, деревенских мужиков и торговцев, – в невиновности Бейлиса. Доказательств против еврея, кроме нечетких устных показаний пары человек, не было.
Дело быстро развалилось в суде, и даже черносотенцы, указавшие следствию на Бейлиса, засомневались в его виновности и обвинили полицию в коррумпированности и непрофессионализме.
28 октября, в понедельник, присяжные должны были объявить приговор. «Вот засуетились пристава… Вот повалила публика на свои места… Ввели Бейлиса, в последний раз туда, за решетку, на скамью подсудимых. Он бледен, как смерть, взволнован, но владеет собой…», – описывал момент Бонч-Бруевич, присутствовавший на суде.
Присяжные признали, что убийство было ритуальным, но совершил его не Бейлис. А кто совершил – неясно. Убийство Андрюши Ющинского так и осталось нераскрытым.
Остановка, которой не будет
В конкурсе «Урбан Кураторов» на памятный знак победила Аня Звягинцева, участница художественных группировок «Худрада». Она выбрала для «дела Бейлиса» форму автобусной остановки и предложила установить ее напротив здания Печерского суда, где теперь находится главное управления Нацполиции, на Владимирской. Остановка, говорит художница, должна быть сделана с элементами судебной клетки, куда помещают подозреваемых во время слушаний. Такие клетки давно не используются в большинстве европейских городов, но в Украине, как и на всей территории бывшего СССР, до сих пор существуют, хотя они нарушают презумпцию невиновности.
«Мне важно было проявить проблему презумпции невиновности, – говорит Звягинцева. – Человек, ожидающий транспорта, садится на кубик за решеткой и становится центральным объектом, на который остальные – все те, кто ожидает транспорт, – смотрят. Так он становится подозреваемым, осуждаемым. А крыши над этой клеткой нет, как нет защиты [от системы] у тысяч людей, которые доказывают у нас в судах свою невиновность».
Кроме того, Звягинцева предложила разместить на остановке-памятнике стенд с информацией о деталях дела и о ромских погромах, которые за последние 2 года происходили в Киеве минимум трижды (Заборона рассказывала о погромах здесь, здесь и тут).
Идея такого памятного знака киевской мэрии «не зашла». «У каждой городской остановки есть определенный номер, они занесены в реестр, – говорит координаторка «Урбан Кураторов» Анастасия Пономарева. – Чтобы заменить остановку на памятный знак в виде остановки, нужно пройти круги бюрократии». Анастасия прошла эти круги, но получила отказ.
Дело в том, что за остановки в Киеве отвечает коммунальное предприятие «Киевпастранс». По закону, только «Киевпастранс» может инициировать установку памятного знака на месте остановки, и должен содержать ее дальше – за деньги городского бюджета. «В должностные обязанности коммунальщиков, увы, не входит работа с культурой и памятью, – говорит Пономарева. – Если они примут объект на баланс, то обязаны будут следить за ним, нести за него ответственность, а мотивация у людей низкая».
24 февраля этого года Киевпастранс прислал в офис Москалевского короткое письмо: «Коммунальное предприятие на ваше предложение замены павильона ожидания с установлением на новой конструкции памятного знака с информацией о деле М.Бейлиса возражает исполнению таких работ».
Цветы на могиле Ющинского
Подол до сих пор хранит следы истории, случившейся больше ста лет назад. Вот особняк Бернера на Нагорной, 14, – заброшенный. Вот трубы зайцевского кирпичного завода – их хорошо видно с Юрковицы. А под горой, на Кирилловской, 59-61, – здания еврейской хирургии, которая принадлежала заводу. Сейчас там менеджмент компании «Фармак».
Выше, если подняться по Богуславскому спуску, можно оказаться там же, где когда-то играли дети Чеберяк и Андрюша Ющинский. Только на том месте, где в начале 20 века добывали глину, раскинулась огороженная высоким забором автобаза. Где-то там – и пещера, в которой обнаружили тело замученного семинариста. А может, за десятилетия она разрушилась и ушла под землю.
По воскресеньям на могиле Андрюши Ющинского, на почетном Лукьяновском мемориальном кладбище-заповеднике, можно увидеть свежие цветы. Кто-то приносит их после литургии в соборе Великомученицы Катерины (храм стоит тут же, на кладбище). Могилка Ющинского не похожа на другие: над ней есть крыша с крестом на верхушке, протоптана дорожка, у могилы стоит лампадка и несколько икон с изображением расстрелянной семьи Романовых. На кресте – табличка, которая сообщает: «Здесь почивают мощи святого отрока-мученика».
«Ющинского не признает святым официально ни одна православная организация, – говорит историк Андрей Руккас. – Но есть секты, которые считают его святым – 20-30 человек на всю Украину максимум. Это примерно те же секты, что признают святым Сталина. Но сегодня придерживаются версии тех времен [про ритуальное убийство Ющинского хасидами] только в антисемитских кругах либо в ультраортодоксальных сектах».
В начале 2004 года неизвестные пробрались на кладбище и прикрепили к кресту металлическую табличку с надписью: «Андрей Ющинский, умученный от жидов в 1911 году». Когда об этом стало известно, табличку сняли. А через 2 года на могиле появилась белая каменная плита. На ней высечена цитата из вердикта присяжных, в которой хоть и не упоминается Бейлис, но подчеркивается, что убийство произошло возле завода, принадлежавшего еврею.
«К могиле Ющинского у нас часто приходят, – говорит глава отдела охраны и сохранения памятников Лукьяновского мемориального заповедника Оксана Борисюк. – Мы не расспрашиваем особо, кто они. Обычно это люди замкнутые, молчаливые…»
Возможно, за могилкой ухаживают члены «Союза русского народа» – теперешней реинкарнации черносотенной экстремистской организации начала 20 века, которая пыталась организовать еврейские погромы во время расследования «дела Бейлиса». «СРН» появился в 2005 году, через сто лет от создания при царской России.
«Союз русского народа» называет Киев «губернским отделом» и периодически проводит здесь свои «крестные ходы», где исполняют гимн имперской России «Боже, царя храни». А в годовщину суда над Бейлисом, осенью 2018 года, члены СРН установили православный крест неподалеку от мест, где был убит Ющинский. В 2014-м «Союз русского народа» одобрял агрессию России против Украины и призывал Игоря Гиркина-Стрелкова «восстановить царскую Святую Русь». Поклонницей идей СРН является, например, бывшая «прокурор Крыма» и депутатка Госдумы РФ Наталья Поклонская.
История протянула свои ниточки от ранней весны 1911-го до сегодня. Спустя 109 лет в Украине случаются ромские погромы и нападения на почве антисемитизма. В России, как и раньше, развивается монархизм и укрепляется диктатура, происходят репрессии крымских татар и украинцев в оккупированном Крыму и на Донбассе. Как и сотню лет назад, люди в интересах политиков голословно обвиняют друг друга в ритуальных убийствах – достаточно вспомнить российский фейк про «распятого мальчика» весной 2014 года в разгар войны в Славянске. А полиция и суды по-прежнему берут взятки и сажают за решетку невиновных – в интересах тех, у кого в руках сосредоточена власть.
Самовар Джея Бейлиса
Джей Бейлис хранит у себя на кухне самовар. Самовар-«яйцо», как называют такую форму коллекционеры, был изготовлен на фабрике Ивана Михайловича Баташева в Туле в конце 19 века и отправлен в Европу на экспорт. Самовар – единственное ощутимое напоминание об истории столетней давности: его подарили деду Джея в 1913 году.
«После оправдания мой дед не мог оставаться в Киеве», – печалится Джей.
Первое время к Менделю Бейлису приезжали знаменитости, его дом штурмовали журналисты и писатели – он стал звездой. Но несмотря на внезапную славу, продолжать жить в Киеве было опасно: черносотенцы по-прежнему верили в сионистский заговор и ритуальные убийства. Маячила перспектива новых погромов. В конце 1913 года он вместе с женой Эстер собрал пятерых детей и отправился на «святую землю», в Османскую Палестину, позже ставшую территорией Израиля. Они ехали через Австро-Венгерскую империю, останавливались в Вене. Где-то там, говорит Джей, Мендель Бейлис получил самовар в подарок от зажиточного бизнесмена в качестве жеста благодарности – за то, что пришлось пережить в Киеве. Суд над Бейлисом, говорит внук, подтолкнул многих евреев к эмиграции из Российской империи, и таким образом предостерег их от произошедшего в 40-х Холокоста.
Самовар вместе со своим новым хозяином прошел долгий путь, прежде чем оказаться на кухне американской квартиры. Сначала Бейлисы пожили месяц в Италии, затем добрались до Хайфы. Около семи лет занимались сельским хозяйством в Петах-Тикве, а в 1921-м перебрались в Нью-Йорк.
Джей до сих пор переживает из-за печальной судьбы Менделя Бейлиса. В чем-то он очень похож на своего деда: строгий взгляд, острый нос, густые усы, завернутые кончиками книзу. Он родился спустя 20 лет после того, как его знаменитый дед умер.
«Как во всех еврейских семьях после Холокоста, люди, которые вынуждены были бежать в Америку, рассказывали про погромы и преследования, – говорит он. – Спустя 50 лет после суда те, кто знал эту историю, все еще были живы, в том числе мой отец. Я был маленьким и удивлялся: что это за люди, которые постоянно приходят к нам домой и говорят с отцом про какой-то суд? Мне было около десяти-одиннадцати лет, когда я узнал об этой истории – примерно тот возраст, в котором Ющинский был убит».
Повзрослев, Джей стал погружаться в историю своего деда. Он прочитал его мемуары, которые тот написал сразу после прибытия в Америку, и переопубликовал их на английском в 2011 году, в годовщину убийства Андрюши Ющинского. Последние пару десятков лет он посвятил распространению памяти о самом известном деле о «кровавом навете» в отношении евреев в царской России.
В мире до сих пор нет памятников, посвященных «делу Бейлиса». Разве что, сокрушается внук, маленькая улочка в Петах-Тикве. Когда он увидел эскизы памятного знака Ани Звягинцевой, то сначала подумал, что это фотографии, что памятник уже существует.
«Моя первая мысль была: его обязательно зарисуют свастиками!» – говорит он.
Джей Бейлис шлет через твиттер фотографию могилы своего деда. На мраморной плите на идише высечено: «Здесь лежит святой человек, избранник израильского народа…». Джей – последний из рода Бейлисов.
«Я почти всю свою жизнь посвятил памяти своего деда и суду над ним, – говорит Бейлис. – Но до сих пор встречаются люди, которые верят, что мой дед убил христианского мальчика ради крови на Пасху. Как будто за столетие человечество ничему не научилось».
